Шрифт:
– Я.., я чувствовала себя виноватой.
– Знаю.
Как он догадался?
Словно прочитав ее мысли, Джед ответил:
– Адора, я смотрел на вас как в зеркало. Интересно, что бы это значило?
– Я чувствовал то же самое.
– То же самое? Постойте, вы хотите сказать, что тоже испытывали чувство вины?
– Угу.
– Но почему?
– Я часами размышлял, как бы все обернулось, если бы мы с Тиффани вернулись в город чуть раньше, если бы я без лишних разговоров выяснил, куда ушла мама, если бы я не торчал бесконечно долго на вашей кухне, если.., если.., если... Вы понимаете меня?
О, она понимала. Она отлично понимала его.
– Да.., да, мне хорошо знакомы ваши переживания.
– Но эти бесконечные "если" не имеют значения. Ничто не имеет значения. Просто мамино земное время истекло. Вы понимаете?
Она неистово кивнула, хотя он не мог ее видеть.
– Адора...
– Что?..
– Вы поняли?
– О...
– она сконфуженно рассмеялась, - конечно, я поняла.
– Тогда увидимся дома в четыре.
С улыбкой она положила трубку. Весь оставшийся день на душе у нее было легко.
После закрытия парикмахерской Адора и Тиффани пошли домой. На крыльце их поджидал Джед - одетый в почти новые джинсы и рубашку без единой морщинки, с аккуратно убранными назад волосами.
– Отличный вид, Райдер, - отметила Адора. К назначенному часу прибыла Ванда. Она осмотрела дом и обговорила с Джедом, как он планирует заботиться о девочке. Джед заверил ее, что достаточно обеспечен, чтобы содержать дом, и сказал, что скоро окончательно переберется в город и поселится с Тиффани.
– Вы говорите, Адора вызвалась присматривать за девочкой, пока вы работаете?
– спросила Ванда.
– Да, так мы договорились.
Адора добавила, что с тех пор, как Лола устроилась к ней на работу, парикмахерская стала для Тиффани вторым домом.
– И ничто не мешает ей продолжать так думать. Я всегда ей рада. Ванда согласно кивнула.
– Звучит убедительно.
Джед проводил Ванду к выходу и на несколько минут задержался с ней на крыльце.
Адора осталась с Тиффани. Она ликовала, ей казалось, все прошло успешно. Но потом вернулся Джед, и в его потемневших глазах она прочла, что успех сегодняшнего дня поставлен под вопрос.
Ради Тиффани Адора выдавила широкую улыбку.
– По-моему, Ванде все понравилось.
– Да.
– Джед присел на корточки и крепко прижал девочку к себе. Понравилось.
Позже, когда Тиффани наконец улеглась в кровать, Джед предложил:
– Давайте выйдем.
– Он наверняка не хотел, чтобы Тиффани слышала их разговор. Они вышли на крыльцо и сели на ступеньки.
– Что вам сказала Ванда? Он не стал скрывать:
– Что Чарити подала прошение на опеку.
– О нет...
– И еще - Чарити наняла адвоката. Сегодня днем он побывал в Центре защиты ребенка и подал прошение о том, чтобы Чарити и Мортона назначили опекунами Тиффани.
Адора подумала о девочке. Если адвокат) Чарити удастся заполучить разрешение на опекунство, жизнь Тиффани превратится в ад.
– Что же теперь будет?
– Прямо сейчас - ничего.
– Тиффани останется с вами?
– Да. Ванда пообещала встать на нашу сторону. Девочку должна окружать привычная обстановка. Это значит, она должна жить здесь и находиться под нашим с вами присмотром.
– Тогда все складывается неплохо?
– Пока - да, но, если Чарити объявит войну, вопрос о будущем Тиф будет решать не одна только Ванда.
– То есть?
Он шумно вздохнул.
– То есть мне тоже может понадобиться адвокат.
Адора закрыла глаза и прислонилась к перилам, с трудом переваривая услышанное. Когда она вновь посмотрела на Джеда, выражение его лица было настолько мрачным, словно Чарити уже отвоевала право забрать Тиффани к себе. Адора чуть выпрямилась.
– Послушайте меня. Подумаешь, Чарити наняла адвоката! Это еще не значит, что она добьется своего.
Джед пожал плечами.
– Если вспомнить слова Ванды, вопрос, кто сможет обеспечить Тиффани лучшую жизнь - я или Чарити с Мортоном, - будет решать судья. Я прихожусь Тиффани ближайшим родственником. Я могу доказать, что способен о ней позаботиться. Но я холост. И веду холостяцкий образ жизни, - сделал он ударение на последние слова, видимо услышанные от Ванды.
– Судья может счесть Чарити и Мортона более подходящими опекунами для одиннадцатилетней девочки, чем меня.