— Можешь не рассказывать. Я сам чистил обувь, когда жил в приюте.

— Правда? — улыбнулся Сэм. — Тогда ты знаешь, что там глухо. Однажды ко мне подошел один знакомый парень и сказал: «Сэм, почему бы тебе не собирать с нами старые вещи?» — Сэм непроизвольно сымитировал чужой голос. — Я ответил: «А что, на этом можно заработать?» А он и говорит: «Мы собираем старые вещи, только по-своему». «Что ты имеешь в виду?» «Ты нормальный парень. Я знаю, что ты ищешь работу и знаю, почему не можешь найти. Хочешь скажу?» «Скажи». «Потому что ты ниггер! Вот почему». «Ты раскрываешь мне страшные тайны!» — рассмеялся я. «Это еще не все, — сказал он. — Здесь в Гарлеме дело совсем дрянь. Нам все уши прожужжали о равных возможностях, но все это брехня собачья! Я закончил на отлично курсы бухгалтеров, но когда отправился на поиски работы, черта с два я ее нашел! Все места заняты белыми, причем среди них полно дураков. Нам остается только грязная работа! Ну и черт с ними! Пошли они к такой-то матери!» «Ругаться легко», — заметил я. «Я не ругаюсь, я занимаюсь настоящим делом. У нас есть парень, который скупает старье и утиль, и ему плевать, откуда оно. Он хорошо платит. Сэм, неужели тебе до сих пор не надоело, что тебя пинают все, кому не лень? Или ты такой же, как остальные черные идиоты, которые всему верят?» «Послушай, я не идиот. Но тебя в один прекрасный день поймают и засадят». «Ни хрена! У нас только дети. Если попадемся, всегда можно списать на возраст. Никого не поймают. У нас все схвачено!» «Как?» «Это мое дело. Из своей доли я плачу копам. Когда мы идем на дело, нас всегда страхует фараон. Как я с ними договариваюсь — моя забота. Ну как, согласен?» «Надо подумать», — ответил я. «О'кей, думай. Только смотри — откроешь рот и...» — Он провел рукой по горлу и ушел. Я долго думал и решил попробовать. Казалось, что никакого риска нет, но я ошибался. Нас всех поймали. Этот парень со скупщиком сейчас сидит в тюряге, и, похоже, я составлю им компанию.

— Вот это влип! — сочувственно проговорил я. — А школа здесь при чем?

— Я много думал над его словами и понял, что он прав. Какой смысл учиться, если от этого не будет никакого толка? Когда подворачивалась работенка, я прогуливал. Я так запустил учебу, что, наверное, меня выпрут.

Я задумался, и мы несколько минут сидели молча. Наконец Сэм встал и посмотрел в окно. Что ему сказать, думал я? Я подошел к Корнеллу.

— Я поговорю с миссис Скотт. У меня идея, — соврал я. — Может, сработает. Потом все расскажу.

Прежде чем он успел раскрыть рот, чтобы задать вопрос, я вошел к миссис Скотт.

— Ну как, Фрэнсис? — улыбнулась она. Я все рассказал. Миссис Скотт спросила, какие у меня идеи?

— Никакие!

— А у меня есть идея. Если ты посоветуешь ему заняться общественной работой, он поймет, что кому-то нужен. Назначь его в какой-нибудь комитет. Вдруг произойдет чудо! Если Сэма поддержать, он сможет исправиться.

— Как я могу его назначить? — удивился я. — Все кандидаты должны рассматриваться на педсовете.

— Я беру это на себя.

— О'кей. Я ему передам. — Я направился к двери.

— Только, Фрэнсис, не говори, что это моя идея. Скажи, что сам придумал. С этой минуты ты практически становишься его опекуном. Надеюсь, он тебя не подведет.

— Я и не боюсь, что Сэм меня подведет. — У двери я остановился и спросил: — Все еще хотите с ним поговорить?

— Да. Попробую убедить, что, если бы не ты, ему бы не представился этот шанс. Видишь, теперь ты как бы отвечаешь за Сэма.

— Знаю. Сам напросился.

Сэма Корнелла назначили помощником кассира в столовой. Работал он хорошо, получал немного денег, и его оценки по общественной работе поползли вверх. Остальные отметки так же, как посещаемость, улучшились. Теперь у Сэма все будет в полном порядке, думал я.

Подошло время выборов президента курса на новый срок. Я не хотел оставаться, потому что все время в школе отнимала учеба и занятия спортом, а вне школы — семья и друзья. Я находился в центре всех важных событий, и мне казалось, что все вращается вокруг меня, как планеты вокруг солнца.

Однажды я, Мартин, Джерри и Джанет собрались у Джанет обсудить дела. Я уселся в свое любимое кресло, в котором обычно сидел отец Джанет, и задрал ноги на скамеечку. Кресло мне нравилось не только из-за удобства, но и потому, что оно занимало доминирующее место в гостиной. Оно стояло так, что все остальные сидели перед ним, как перед троном. Джерри и Джанет заняли кушетку напротив, а Мартин уселся на маленький стул справа. Я заговорил первым:

— Вы все знаете, что я не хочу быть президентом. У меня дел по горло!

— Но ты легко можешь остаться президентом, — возразил Джерри Коуэн. — Тебя все знают, ты пользуешься авторитетом. Все элементарно!

— Ерунда! — не сдавался я. — Много работы, а мне это не по душе.

— Что-то я не замечал, чтобы ты много работал, — иронически заметил Мартин Кэбелл. — Всю черную работу делает Джанет.

— Если Джанет недовольна чем-то, она может сама сказать, — быстро проговорил я и посмотрел на девушку.

— Я ни на что не жалуюсь! — улыбнулась Джанет и покачала головой.

— Вот так-то! — торжествующе сказал я Мартину. — Если вам так нравится эта работа, может, кто-нибудь из вас станет президентом?

— Ты же знаешь, что я не могу, — объяснил Мартин. — У меня все время уходит на помощь миссис Скотт. Это мне очень пригодится в колледже.

— Тогда перестань доставать меня! А вы? — Я посмотрел на Джерри и Джанет.

— Джанет! — изумился Мартин. — Девчонка еще ни разу не была президентом курса.

— Но 9то еще не значит, что она не может им стать, — парировал я. — Что скажешь, Джанет?