Он пощекотал губами ее шею:

– Неужели?

– Да, а мой отец говорил, что именно поэтому у меня кошачьи глаза, чтобы видеть в темноте.

Слейд легонько ее поцеловал, отстранил и встал.

– Но если ты не поспишь, они у тебя нальются кровью.

– Очень учтиво с вашей стороны. – Джессика нахмурилась, а он стал раздеваться. – А ты как?

– Ну, я способен довольствоваться всего тремя-четырьмя часами. Она фыркнула:

– Храбрость и мужественность так и прут из тебя, Слейд.

Он повернулся, и в лунном свете она увидела мимолетную усмешку. У Джессики сердце подпрыгнуло в груди. Ведь она уже должна бы к нему привыкнуть. Переменчивые настроения, мальчишеская веселость. Иногда и чрезмерная мужская серьезность. Тело у него было гладкое, длинное, словно у пловца, но мускулы боксера в легком весе. Лицо говорило об обеих его профессиях, сочетая в себе недюжинный интеллект и вечную готовность к опасности.

"Он о тебе позаботится, – шепнул ей рассудок. – Просто верь ему, и все». Но следы усталости и постоянного напряжения уже были видны и на его лице. «Ты тоже о нем позаботься», – прибавил рассудок. И, улыбнувшись, она протянула Слейду руки.

– Идем спать.

Лежа рядом с Джессикой, Слейд притянул ее поближе к себе. Им руководила не физическая потребность обладать. Нет, он ощущал умиротворение, а это случалось с ним очень редко, отчего чувство это становилось еще драгоценнее. Несколько часов они будут просто мужчина и женщина, делящие интимность сна вдвоем. Она свернулась калачиком, чтобы поскорее согреться и погрузиться в мир покоя. Больше они не разговаривали.

Джессика лежала тихо, заставляя себя дышать глубоко и ровно, и вскоре почувствовала, что он заснул. Глаза у нее были открыты, и страх все еще гнездился где-то на краю сознания. Она смотрела, как лунный луч играет на его плече, и заснула только в туманный предрассветный час.

Когда прозвонил телефон, он вздрогнул, внезапно вынырнув из беспокойного сна. На лбу выступил крупный пот. Он боялся ответить на звонок, еще больше боялся не ответить и наконец взял трубку.

– Да, алло.

– Твое время истекло.

– Возникли непредвиденные обстоятельства, – поспешно ответил он. Зная, что, если он выкажет слабость, ему этого не простят, человек усилием воли заставил голос не дрожать. – Еще несколько дней… Их нелегко достать, когда в доме полно народу…

– Надо ли мне напоминать, что тебе платят не за легкие поручения?

– Я пытался прошлой ночью. Меня едва не поймали.

– Значит, ты был неосторожен, а мне неосторожные без надобности.

Но все же нужнее, чем слабые, мелькнуло у человека в голове, и он облизнул губы.

– Дело в том, что Джессика.., нездорова.

И человек потянулся за сигаретой, чтобы успокоить нервы. Сейчас надо думать четко и говорить спокойно, если он хочет остаться в живых.

– Она не может сейчас работать в магазине. Через пару дней я сумею убедить ее взять отпуск. Она ко мне прислушивается.

Он жадно затянулся, надеясь, что не ошибается.

– А когда она уедет, я смогу беспрепятственно достать бриллианты. – Пот выступил на верхней губе, и он смахнул его тыльной стороной руки. – Вы получите их в конце недели. Пара дней роли не играет.

Сквозь пространство, по телефонному проводу, донесся вздох, от которого у него в жилах застыла кровь.

– Ты ошибаешься, мой юный друг. Помнишь моего парижского соратника? Он тоже совершал ошибки.

Влажная трубка выскользнула из руки человека. Он вспомнил о теле, выловленном из Сены.

– Сегодня вечером, – сказал он в отчаянии. – Я достану их сегодня вечером.

– И в десять встретимся в магазине. – Голос помедлил, чтобы убедиться – орудие страха подействовало. Тихое прерывистое дыхание напуганного человека доставляло удовольствие.

– Если ты еще раз не сумеешь, я уже не стану проявлять.., понимание. Ты пока очень хорошо справлялся со своими обязанностями, и мне бы не хотелось потерять тебя.

– Я принесу их. Но потом я.., я хочу уйти из дела.

– Мы это обсудим. В десять ровно. – И с легким щелчком связь прервалась.

Мозг и тело Слейда очнулись от сна одновременно. О роскоши постепенного пробуждения он забыл давным-давно. За годы службы в полиции ему пришлось довести до совершенства способность спать мало и просыпаться быстро, уже готовым действовать. Со временем он надеялся избавиться от утомительной привычки, но, по правде говоря, не верил, что когда-нибудь это удастся.

Было рано, солнце над горизонтом стояло еще косо, но он все-таки посмотрел на каминные часы. Самое начало восьмого. Четыре часа отдыха сделали свое дело.