Когда детектив показал значок, остатки самоуверенности Минди исчезли без следа и она стала похожа на ребенка, которого нарядили во взрослую одежду.

– Что произошло?

– Мы пришли поговорить насчет Шоны Игер, миссис Джакобус...

– Как странно.

Мы находились в административном крыле медицинского центра, далеко от самой больницы, но запах лекарств и болезни доносился и сюда, навевая детские воспоминания о поголовной вакцинации против полиомиелита. Мой отец, с улыбкой наблюдавший, как игла входит в его мышцу, так напряг бицепс, что кровь из ранки потекла по руке. Я же, пяти лет от роду, изо всех сил старался побороть подступившие слезы, когда медсестра в белом чепчике взяла ватный тампон и подошла ко мне...

– Почему странно? – спросил Майло.

Минди Джакобус-Григ сильнее сжала ручку своими длинными, тонкими пальцами. Она закрыла за собой дверь, прошла несколько шагов по коридору и прислонилась к бледно-зеленой стене. На стене висели фотографии ректоров медицинских университетов и наиболее щедрых благотворителей в смокингах. Некоторые, судя по всему, занимались шоу-бизнесом, и я поискал среди них Тони Дьюка. Правда, тщетно.

– Странно снова услышать имя Шоны Игер, – пояснила она. – Ведь прошло уже больше года. Неужели наконец... Вы нашли ее?

– Еще нет, мэм.

"Мэм", произнесенное Майло, заставило ее вздрогнуть.

– Тогда почему вы пришли?

– Вы давали показания во время расследования...

– И что? Мне нечего добавить к сказанному. Тем более прошел целый год.

– Дело в том, что теперь мы заново расследуем это дело и стараемся получить максимум информации. Вы ведь были последней, кто видел Шону?

– Да.

– Перед тем, как она ушла в библиотеку?

– Совершенно верно. Я тогда все рассказала. – Минди опустила взгляд и посмотрела на свою левую руку. На безымянном пальце блестели золотое обручальное колечко и перстень с бриллиантом в один карат. Она потерла камень, словно напоминая себе, чего достигла за прошедшее с того события время.

Майло спросил:

– Вы недавно вышли замуж?

– В прошлом июне. Мой муж – ординатор-ревматолог. Я временно не учусь – нужно оплатить некоторые счета. Мама Шоны знает, что вы опять взялись за это дело?

– Вы общаетесь с ее матерью?

– Нет, – ответила Минди. – Точнее, больше нет. Я старалась поддерживать с ней связь поначалу – несколько месяцев после происшествия. Агнес, то есть миссис Игер, переехала в Лос-Анджелес, и я помогала ей привыкнуть к новому месту. Но вы, наверное, все это знаете...

– Конечно, – кивнул Майло. – Очень любезно с вашей стороны помочь ей.

Минди едва заметно облизнула губы кончиком языка.

– Миссис Игер была совершенно разбитой.

– Знаете, где ее можно найти сейчас?

– А она больше не работает в "Хилтоне"?

– В котором? В Беверли?

– В Беверли, – кивнула Минди. – Этого разве нет в ваших материалах? Вы, должно быть, растеряли много информации. Тот старый детектив... Он казался несколько... Он, случайно, не ваш друг?

Майло улыбнулся:

– Детектив Рили? Да, несколько рассеянный человек.

– Мне всегда казалось, что он не уделяет должного внимания расследованию. В любом случае Агнес работала в "Хилтоне". Я вспоминала о ней на Рождество. Потому что день рождения Шоны приходился на двадцать восьмое декабря, и я могу себе представить, что испытывала ее мать в этот день. Я хотела пригласить Агнес к нам, но мы собрались на Гавайи...

– Чем занималась миссис Игер в "Хилтоне"?

– Убирала комнаты. Ей нужна была хоть какая-то работа, чтобы остаться в Лос-Анджелесе, однако работы официантки нигде не нашлось. Университет позволил ей пожить в общежитии несколько недель, потом пришлось уехать. Она совершенно не знала город, чуть не погибла у парка Макартура. Я посоветовала ей остановиться как можно западнее, так что она нашла себе квартирку к югу от Пико, район Кохран.

– Значит, она осталась здесь?

– На несколько месяцев – точно. Может, сейчас уже вернулась домой, я не знаю.

– В Санто-Леон? – спросил я.

– Да. – Минди крутила ручку между пальцев.

Майло продолжал:

– В последний раз вы видели Шону в тот вечер, когда она сказала, будто идет в библиотеку? Не помните, во сколько это было?

– Думаю, около восьми тридцати. Вряд ли раньше, потому что я тогда встречалась со Стивом – моим бывшим парнем. – Она слегка улыбнулась. – Стив занимался футболом до семи, потом я обычно за ним заходила, и мы шли ужинать в кафе. А затем он провожал меня в общежитие. Вскоре после того, как я вернулась, Шона ушла. Я немного позанималась, легла спать, а когда проснулась, ее все еще не было.

– Она всегда занималась в библиотеке?

– Полагаю, да.

– Вы не уверены?

Пальцы, сжимающие ручку, напряглись.

– В газетах, особенно в университетской, писали, будто в библиотеке ее никто не помнит. Пытались намекнуть, что Шона врала. Но библиотеки ведь огромные, поэтому я не считаю это доказательством. У меня нет причин не верить ей.

Шаги и смех дальше по коридору заставили девушку обернуться. Прошла группа людей, кто-то поздоровался с Минди.

– Привет, ребята, – сказала она с лучезарной улыбкой на лице. Когда Минди вновь посмотрела на нас, улыбка исчезла. – Это все, что вы хотели узнать?