– Приступайте, Родион Петрович, - обратился Порошин к эксперту.
– А я буду писать протокол, пока из прокуратуры не приехали...

На диване отчаянно рыдала Галина Семеновна, Алла Андреевна, как могла, утешала ее... Около стены, сжав кулаки и стиснув зубы, стоял смертельно бледный Олег Гордеев...

"Да, убийца ударил его ножом в тот момент, когда он звонил мне", думал Игорь.
– "Гордеев повернулся на шум и получил удар под сердце... "Помогите", кричал в трубку Гордеев, - "Он хочет меня убить..."..."

– Да, - в унисон его мыслям тихо говорил эксперту Порошин.
– Убийца вошел, Гордеев, возможно, разговаривавший по телефону, повернулся, и тот ударил его ножом под сердце...

Эксперт сфотографировал труп, снял отпечатки пальцев и следов на полу...

– Перерезан телефонный кабель, - тихим голосом констатировал он.

В качестве понятых Игорь Дьяконов и Литовченко подписали протокол.

– Товарищ оперуполномоченный, - сказал Игорь, понимая, что терять времени нельзя.
– Я обязан рассказать вам о том, что произошло со мной на дороге примерно час назад... Вполне возможно, что это имеет прямое отношение к этому преступлению...

– Слушаю вас...

Он рассказал о случае на дороге, а после рассказа Игоря, сын Гордеева Олег рассказал о неприязненных взаимоотношениях отца и Веревкина...

– Быстро к нему домой, - скомандовал Порошин, на ходу сообщая по мобильному телефону в Уголовный розыск номер машины Веревкина и его приметы...

– Эге, Родион Петрович, - прохрипел Порошин.
– Гляди-ка, следы-то прямо от дома Гордеева ведут к дому Веревкина... И туда и обратно... Воистину, снег - наш помощник...

Дверь дома была не заперта. Они вошли внутрь. В доме были явные следы вчерашнего пиршества... Масса пустых бутылок, остатки еды на столе, валяющиеся повсюду разбросанные вещи...

– Да, похоже, этот Веревкин напился и пошел выяснять отношения с соседом, - сказал Порошин.

"Слишком уж все просто", - подумал Дьяконов.
– "Бывает, но редко..."

– Кое-что хочу вам сказать, товарищ оперуполномоченный, - сказал он Порошину.
– Можно вас на пару минут...

Постоянно находящийся где-то рядом с Дьяконовым Литовченко на сей раз отвлекся беседой с Самарцевым, и Игорь успел незаметно шепнуть Порошину:

– Лева, я тут по делу... Есть сведения, что в поселке находится беглый убийца Данилов. Именно по этому поводу мне, видимо, и звонил убитый Гордеев, который опознал его. И во время звонка он и был убит... Хочу сохранить инкогнито, внедриться в здешний бомонд, так сказать, изнутри... Нормальная идейка?

– Я учел ваши соображения, гражданин Игонин, - громко, чтобы все слышали, ответил Порошин.
– А рана у вас на лбу достаточно глубокая..., заметил он, хрипло откашлявшись.
– Неаккуратно ездите...

Он вышел в соседнюю комнату.

– Эй, - послышался оттуда его голос.
– А ну-ка, идите сюда!

Игорь вошел, и увидел на кровати в углу комнаты спящую, совершенно обнаженную девицу лет двадцати пяти. Одеяло было сброшено на пол, и девица лежала в распластанном виде во всей своей красе, тихонько посапывая.

– Подъем, мадам, - сказал Порошин.
– Уже утро... Подъем, подъем, повысил голос он.

Девица дернулась, открыла глаза и, увидев перед собой чужие лица, лениво потянулась рукой к одеялу. Подняла его и накрыла свои прелести.

– Вы кто?
– спросила она изрядно пропитым голосом.
– А где Степа?

– Это мы вас хотим спросить, мадам, где Степа? Мы из милиции. Будьте так любезны, оденьтесь, а то как-то неловко разговаривать о деле в столь интимной обстановке, слишком уж вы прекрасны и удивительны, - вежливо говорил Порошин.

Девица медленно встала и, нимало не стесняясь присутствующих, стала натягивать трусы. Порошин и Дьяконов решили сами выйти из комнаты.

– Итак?
– спросил её Порошин, когда она вышла, облаченная в какую-то длинную мужскую рубаху и мужские же тапки.

– Ой, муторно, - встряхнула белокурыми волосами девица и потянулась рукой к бутылке пива, стоящей на столе.

– Потом будете похмеляться..., - отодвинул бутылку Порошин.
– А пока тот же вопрос, где Степа?

– Так я-то откуда знаю? Ночью балдели, тут ещё ребята были Сашка и Зинка, потом они ушли, а мы... тоже пошли спать... Вот и все...

– Веревкин куда-нибудь отлучался?
– спросил Порошин.

– Да никуда он не отлучался, - стала напрягать память девица.
– С вечера вообще из дома не выходил...

– А вечером выходил?

– А я этого не знаю, - зевнула девица.
– Я-то сама приехала часам к девяти... Он уже в дупель был, я же вам объясняю, дрых, как сурок... Проснулся только часов в двенадцать. Оклемался... Ну, мы тогда и начали. А Сашка и Зинка ещё до меня квасили, они примерно часа в два ушли... Мы ещё посидели и пошли спать... Вот и все...