– Я в "Плазе". Только что вошел в номер.

– Том!

Она села на кровати и зажгла свет.

– О, Том, я надеваю слаксы и мчусь к тебе.

– Погоди, детка! Я валюсь с ног. К тому же в девять утра у меня встреча в издательстве.

– Когда же мы увидимся? Я не в силах ждать!

– За ленчем.

– За ленчем? О, Том! Зачем нам ленч? Я хочу побыть с тобой наедине, Том. Хочу...

– Детка, в издательстве меня будет ждать юрист. Мы обсудим условия договора на следующую книгу. После этого мне потребуется отдых и несколько бокалов спиртного. Так что давай встретимся в "Туте Шор". Скажем, в половине первого.

– Том, - упавшим голосом произнесла Дженюари.
– Я хочу видеть тебя сейчас. Не могу смириться с тем, что нас разделяет улица. Пожалуйста, разреши мне прийти.

Он вздохнул.

– Детка, ты сознаешь, что ты разговариваешь с пятидесятивосьмилетним человеком, еще не адаптировавшимся к смене часовых поясов и нуждающимся в сне?

– С пятидесятисемилетним, - возразила она.

– Нет. Мне уже пятьдесят восемь. Пока ты находилась в Нью-Йорке, у меня был день рождения.

– О, Том... тебе следовало сказать мне об этом. Он засмеялся:

– Я не афиширую мой возраст. До завтра, детка. До половины первого. И, Дженюари... не вздумай принести пирог со свечами...

Он стоял у бара, окруженный людьми, когда Дженюари вошла в "Туте Шор". Том уже успел встретить нескольких старых приятелей и угощал их спиртным. Увидев девушку, он распростер объятия, и она бросилась в них. Он нашел для нее место у стойки, потеснив соседей. Познакомив Дженюари со своими друзьями, посмотрел на нее и усмехнулся:

– Теперь я занят, парни.

Том ласково поцеловал Дженюари в щеку.

– Тебе белого вина?

– Нет. Я буду пить то же, что и ты.

– "Джек Дэниэлс" для дамы. И добавьте содовой.

– Том, ты выглядишь великолепной. Загорел и...

– Я закончил сценарий. То есть первый вариант. И провел последние несколько дней возле бассейна продюсера, который убеждал меня в том, что финал должен быть иным.

– Том! Ты не должен менять конец.

– Тогда они наймут другого человека, который сделает это.

– Ты хочешь сказать, что твое слово не имеет значения?

– Никакого. Раз я продал права на экранизацию, книга принадлежит им. Если я получаю гонорар за сценарий, я должен написать то, что удовлетворит их.

– А что произойдет в случае твоего отказа?

– Ну, во-первых, они откажутся мне платить. А во-вторых, поручат работу человеку, который сделает в точности то, что они хотят.

Допив бербон, он сказал:

– Не печалься. Таковы правила игры. Я знал, на что иду, подписывая договор. Я только не предполагал, что это будет столь мучительным.

Он жестом дал понять официанту, что готов сесть за столик.

Когда они сели за стол и Том заказал спиртное, девушка произнесла:

– Откажись, Том. Пусть работу закончит кто-то другой. Она не стоит твоих переживаний. Он покачал головой:

– Сейчас не могу. Так я хотя бы смогу на что-то повлиять. Отдельные куски вышли отлично. Если компромисс неизбежен, я хочу хотя бы отчасти спасти конечный результат.

– Но ведь ты взялся за сценарий только для того, чтобы заработать на квартиру в Нью-Йорке.

– Я пошел на это, потому что мне принадлежит доля прибыли. Помнишь? Я должен защитить книгу.

– Но ты также сказал, что гонорар покроет затраты на квартиру. Теперь ты можешь об этом не беспокоиться... Я хочу сказать... ну...

Он коснулся ее руки.

– Дженюари, я отказался от квартиры.

– Что?

– Я много думал, оставшись один. Выполнил без тебя большую работу. Понял, что не смогу по-настоящему писать, живя с тобой.

– Том... не говори этого!

Официант положил перед ними меню. Том принялся изучать его. Дженюари хотелось закричать. Как он может думать о еде? Или о чем-то еще, когда речь идет об их жизни?

– Попробуй устриц, - сказал он.
– Они здесь очень маленькие - ты такие любишь.

– Я ничего не хочу.

– Два гамбургера, - обратился Том к официанту.
– И принесите горячую подливку. Мне не очень острую. А тебе, Дженюари?

– Мне все равно.

– Даме тоже не очень острую.

Как только официант ушел, Дженюари повернулась к Тому:

– Что ты хочешь сказать? Конечно, ты сможешь писать, живя со мной. Возможно, тебе было трудно работать при мне в коттедже. Но в просторной нью-йоркской квартире я не помешаю твоей работе. Буду держаться тихо, как мышка. Даю слово.