Кристина радушно поздоровалась с Дженюари.

– Я знала твоего отца, моя милочка. Мы провели с ним несколько потрясающих ночей в Акапулько. Это было незадолго до встречи с моим дорогим Джеффри.

Кит повел Дженюари дальше.

– Лично я считаю, что она убила Джеффри, - прошептал он.
– Она трижды выходила замуж, все мужья умирали, оставляя ей деньги. Теперь она финансирует "Гусеницу". Спектакль пользуется большим успехом.

– Я считала, что ты - ее любовник, - сказала Дженюари.

– О, я действительно трахал Кристину. Но она - любвеобильная натура. Она нуждается в новом любовнике каждую неделю, чтобы всякий раз убеждаться в том, что бразильский хирург, подтягивавший ей кожу лица, неплохо поработал. Но она - славная женщина. Не мешает никому жить своей жизнью. Возможно, я для нее первый номер, но сегодня она решила, что ты - моя девушка... и не рассердилась...

К Киту подошла молодая женщина.

– Милый... сангрия наверху, в кабинете.

Кит повел Дженюари по лестнице в затемненную комнату. Там все сидели на диванных подушках. Потянув Дженюари вниз, он вытащил из кармана тонкую сигарету. Зажег ее и передал девушке. Дженюари глубоко затянулась и выпустила из себя дым.

– Господи, детка, это же не "честерфилд".

– Я сделала затяжку, - отозвалась Дженюари.

– Когда куришь "травку", не надо выдыхать дым. Задержи его в легких.

Он зажал сигарету между большим и указательным пальцами и показал, как надо делать. Дженюари попыталась повторить... но все же выпустила дым. Внезапно Кит произнес:

– Погоди. Я тебе помогу.

Он наклонился, словно решил поцеловать Дженюари, и выдохнул дым ей в рот, зажав девушке нос.

– Теперь сделай вдох.

Она закашляла, но большая часть дыма попала внутрь. Кит повторил процедуру еще пару раз, и у Дженюари слегка закружилась голова. Кит зажег новую сигарету, и теперь Дженюари все сделала правильно. Красивая девушка поднесла им графин сангрии.

– Вот бумажные стаканчики. Хотите выпить классного зелья?

Кит кивнул и взял протянутые ему стаканчики.

– Дженюари, это Арлен.

– Пейте вино... оно прочистит вам головы... Анита уже лежит в соседней комнате. Дженюари отпила вино.

– Отличное, - сказала она.

– Потягивай не спеша, - посоветовал Кит.
– Забористая штука.

– Что?

Она опустила стаканчик.

– Успокойся. Кислоты там ровно на хорошее путешествие. Доверься мне. Нам всем завтра предстоит играть в спектакле. Я же пью... Только не торопись.

Она огляделась. Сладковатый аромат марихуаны стоял в воздухе. Музыка разносилась по всему дому. Все потягивали сангрию. Дженюари пожала плечами... почему бы и нет? Гости делали это раньше... и охотно пили зелье сейчас. Видно, оно давало приятные ощущения. К тому же, как сказал Кит, этот июньский четверг - единственный и неповторимый.

Она допила вино. Отдала Киту пустой стаканчик. Прильнула к его плечу. Она не чувствовала никакой реакции... только полную расслабленность. После укола она испытывала возбуждение... прилив бодрости... Теперь ее охватил покой. Забавное слово... покой... весь мир казался неподвижным... по телу Дженюари разливалось тепло... она увидела солнце... яркую радугу, повисшую над водой. Перед девушкой появились волны, океан... нежный, голубой... и внезапно с поразительной ясностью она поняла, что Майк не испытывал страха, когда самолет падал... отец почти радостно погружался в ласковую бирюзовую воду... чтобы обрести там покой... как она сейчас, положив голову на плечо Кита... и Майк не умер... ничто не умирает... жизнь вечна... люди добры... у Кита теплые губы... он целует ее... расстегивает ей рубашку, под которой нет лифчика... но это не имеет значения... все медленно движется... может быть, она поступает не правильно, целуя Кита... ведь его когда-то любила Линда... когда-то... это было так давно... все когда-то кончается.

Она откинулась на подушку. Губы Кита касались ее груди. Она увидела обнаженную девушку, которая танцевала одна... два голых молодых человека тоже танцевали, обняв друг друга. Арлен прошла по комнате и повернула выключатель... по стенам поплыли яркие огни. Дженюари положила голову на колени Кита. Он смотрел в пространство, лаская ее груди. Она поглядела на его лицо и поняла, что он не видет ее... он прислушивался к звукам, рождавшимся в его голове. Ей казалось, что волосы Кита темнеют на глазах... все замерло, и сквозь музыку она услышала биение своего сердца, внезапно почувствовала, что может заглянуть в прошлое и будущее. Будущее без Майка. Господь словно на мгновение открыл перед ней занавес. И она увидела Майка... его голубые глаза. Он вернулся. Она протянула к нему руки. Он так долго отсутствовал... а теперь возвратился, и это не сон. Его глаза были ярко-голубыми... возможно, это все же Бог. Какие глаза у Бога?

Она слышала голоса... они доносились издалека. Один из голосов принадлежал молодому человеку, стоявшему над Китом. Это Нортон... у него большой номер в мюзикле. Нортон улыбался ей... но она смотрела мимо него... Куда исчез Бог? У Нортона были карие глаза... янтарно-карие... золотистые...

– У нее груди маленькие, но очень красивые... с крошечными розовыми сосками... обожаю розовые соски. Я могу их коснуться?

Нортон принялся ласкать один ее сосок, Кит гладил второй. Они поцеловали их... все было мило, по-дружески, она обнимала их головы. Все любили друг друга... везде царил покой... к ним подошла Кристина... она сняла с себя верхнюю часть костюма... ее груди висели. Почему они висят? Они были такими красивыми, округлыми, когда выглядывали из разреза. Кристина нагнулась и потянула Нортона за руку.