Ставя капусту в очередном институте, он зашился с настройкой аппаратов и. раздетый до трусов, уснул на рояле. накрытый тулупом. Утром зал сотряс хохот: пришедшие на лекцию увидели Муху. "Работаешь на репутацию городского дурачка один ты, а отдуваться всей сковородке, - гневно сказал Асан, до которого долетели отголоскию.
– не смыслишь в аппаратах - не лезь на сцену!" "Не лезь на сцену!" - сказал Асан Мухе и в тот памятный день, когда на Грушинке семьдесят девятого года Муха присосался к чужому квартету. а от нас отмахнулся под предлогом репетиций; в нас все кипело.

Вечером у одного костра пел лысый и тяжелый мужик, утопая в зарослях микрофонов. Шеф КамаЗовского КСП, мешая лысому петь, шипел на весь костер "Позовите Кузю!", вышеозначенный Кузя, скорее всего был оператор, да так и не нашелся. Но лысый, когда шипение Бурнашева дошло до апогея, не выдержал и гаркнул:

– НУ ПА-ЗА-ВИ-И-И-ТЕ КУ-УЗЮ-У!!!!!

... "Из жюри", - переглянулись мы с Жеником, и взяли лысого в крест.

– В квартете КАИ Александр Мохов - подсадка.
– задыхаясь, заложил Женька Шуру.

– Это их дело, в каком составе петь, - зевнул лысый.

– Он во ВГИК год назад не прошел, теперь лезет в искусство с черного хода, увесисто добавил я.

– Извините, ребята, я кончил МГПИ, но тоже иногда снимаюсь, - миролюбиво сказал лысый.

– Ну вы другое дело, - сказал Женик, не зная, с кем имеет дело, - но если тебе компетентные люди объяснили, что ты бездарь, так имей мужество себе в этом признаться!

Женик в отблесках костра был красив и вдохновенен, огонь отражался в глазах, руки заламывались, как у римского трибуна, но лысого и тяжелого это не проняло. Он только смеялся - где, мол, кто, мол, были эти компетентные люди?

– Ну пусть его прокатили зря, - не унимался я, - но тогда пусть еще поступает!.. а с черного хода.. дешщевая слава.. любимец местных дам.. это же, в конце концов, аморально!!!

Мужик из жюри перестал смеяться, тяжело задышал, и отрезал:

– Тогда все наше движение аморально. В залы не пускают. загнали в леса. в концерты без афиш. на квартиры.. а мы с черного хода.. лезем.. я вас правильно понял, ребята?

"Что Вы, нет!" - хотели ответить мы, но тут его позвал, кажется наш казанский врач Муравьев:

– Юрь Иосич!

И он ушел. В никуда. В ночь.

Страшной осенью восемьдесят четвертого, когда невидимая рука гасила в стране огни дискотек и клубов, лысый и тяжелый мужик умер. По слухам. без некрологов, но когда прилетел из Москвы врач Муравьев и сказал. что назначенные в Молодежном Центре конценты отменяются НАВСЕГДА - мы пошли к Мухе и сидели при свечах... молча.. почти молча.. только пели его песни и кляли себя за ту Грушинку. Последнюю его его Грушинку...

..Наши свечи, наш Визбор, жизнь наша, как затянувшаяся новогодняя ночь там, за дверью - и нет их больше. Ищу ключ.. в почтовом ящике.. под ковриком.. на стенке знак "Спартака" и нацарапано "Дербышкам - смерть!".. а ключа нет.. родной подъезд. а ключа НЕТ! значит, ВСЕ ВСЕРЬЕЗ! чувствую, как начинают сдавать нервы..

Самое умное - домой! отужинать! проспаться и утром начать копать.. спок-койно.. г-где телефон?.. Асана нет.. Панкрат на линии.. дурак, зачем звонишь себе и Мухе? Ша! Хор-рош... а н-ну домой!!!

Н-ненавижу.. всю Казань н-ненавиж-жу! ..этот страшный, бездушный и пыльный, ЧЕРНЫЙ город сегодня персонально для меня затемнил окна. закрыл двери и отключил телефоны. НИКОГО НЕТ. НЕТ. НЕТ! По Ибрагимова пролетела "Скорая" с мигалкой - держись, парень, кому-то еще хуже!.. и иди спать.. но я даю третий круг, обходя свой дом, и не могу зайти.. снова "Скорая".. без мигалки.. тормоза скрипнули, и брода высунулась в дверцу. Ясно: Панкрат.

Здороваться сил нет, но я сажусь в карету, якобы мне в ту же сторону, Гитарист рассказывает, что Леха задохнулся в горящем доме, мне тошно, но я должен узнать еше:

– Где Асан?

Панкрат мямлит "Щас-щас" и командует тормознуть у телефона, я не могу врубиться, зачем.. автомат глотает двушку, Панкрат хмыкает "Эту женщину за две копейки не купишь", и я почти что ору: "Какая еще женщина? Ты обещал мне найти Асана, так и ищи Асана!"

– Так я и звоню Крюковой. Ты что, ей не звонил?

– А что, она имеет какое-нибудь отношение?

– Они же расписались... правда, втихаря.. никого кроме них и свидетелей.. у него Мохов.. а у нее такая баба.. у-уу.. Гоша.. втихаря, но я был на линии.. случайно ехал мимо.. от меня не спрячешься..

У меня подкашиваются ноги, меня подхватывают, мы едем. "Рафик" стает на прикол у станции, машинально я выхожу. "Вернись, - говорит Панкрат. поговорим без цензуры". и я мешком плюхаюсь обратно.

– Леха, как ты знаешь, - говорит Панкрат, - в отличие от большинства манекенщиков инфизкульт не кончал, машины не имел и любовниц соответственно на ней не возил.. вот его и предали..