Шрифт:
Потерпев неудачу, Пыпин придумал новый очень коварный план. А я, не подозревая о страшной опасности, уже подстерегающей меня, лежал в это время на юте родного буксира и от нечего делать листал свежий номер журнала «Вокруг света». Мне только что пришлось оттащить в рулевую рубку полное ведро земного магнетизма, потому что в компасе закончился магнит. Ведро оказалось тяжелым, и теперь теплые пассаты ласково гладили мои чуточку онемевшие мышцы. Вместе со мной беспечно нежилось мое пресловутое, воспетое современниками предчувствие. Оно даже не шелохнулось, когда мой благодушный взгляд наткнулся на маленькое объявление, помещенное на предпоследней странице журнала:
«Племя наи-вняг срочно ищет покровителя племени. На место принимаются люди исключительно божественного происхождения. Принятый обеспечивается всеми почестями, соответствующими его положению. (Жертвоприношения по соглашению.) Обращаться по адресу: Атлантический океан, воды Антарктики, остров, на котором живут наи-вняги.
Просим не задерживаться, приехать как можно скорей, иначе мы пропадем.
Старейшины племен».На предпоследней странице журнала обычно помещались шутливые сообщения; я решил, что и эти строки придумал какой-нибудь веселый придумщик, и легкомысленно захлопнул журнал. А через минуту за мной прибежал взволнованный матрос и позвал в радиорубку.
В тесной рубке я увидел весь экипаж нашего славного буксира. Мои товарищи сгрудились вокруг корабельной рации, из которой в разные стороны разносился встревоженный мужской голос:
«Всем! Всем! Всем! Передаем ужасное сенсационное сообщение: юнга Иван Иванович не выдержал бремени славы! Его несокрушимая скромность пошла на дно! Юнга только что прибыл на остров наи-вняг. Он заявил наи-внягам, будто бы является человеком божественного происхождения. Как ни горько осознавать, товарищи, но это свершившийся факт!»
Диктора тут же заглушили другие всполошенные голоса. Эфир неистовствовал, сходил с ума, повторяя на всех языках известие о моральном падении юнги.
Мои друзья смотрели на меня с молчаливым укором.
«Как же ты так, Иван Иванович?» — горестно спрашивали их добрые глаза.
«Но я же здесь, перед вами!» — напомнил я, невольно улыбаясь.
«Братцы! Действительно, он здесь, перед нами!» — обрадовался боцман, первым придя в себя.
И в рубке поднялось неописуемое ликование, полностью заглушившее рацию. Но едва затих самый бурный порыв веселья, капитан взял себя в руки и озабоченно произнес:
«Товарищи, с одной стороны, юнга, конечно, с нами. Вот он стоит. Такой, каким мы его знали всегда. Но в то же время юнга находится там, на острове наи-вняг в качестве человека божественного происхождения. Как ему удалось оказаться и здесь и там, лично я объяснить затрудняюсь. Но об этом нельзя забывать».
И тут моими товарищами опять овладела тревога. Мне тоже стало не по себе. От мысли, что в это время я нахожусь на острове наи-вняг, потеряв свою былую скромность.
«Юнга, может, вы объясните нам, что с вами случилось? То есть не объясните, а просто попробуете высказать свое еще незрелое, наивное и даже, может быть, по-детски абсурдное предположение?» — с надеждой спросил капитан.
Я наморщил лоб, втайне рассчитывая: а вдруг меня, как это уже не раз бывало, осенит счастливая догадка? Но случай на этот раз обошел меня стороной.
«Что вы, капитан? Куда уж мне такому зеленому, если даже вы отступили перед этой загадкой! — удивленно воскликнул я. — Мне кажется, что ее разрешить можно только на острове, где живут сами наи-вняги. Но это во мне, конечно, говорит типичная мальчишеская горячность».
Услышав мои слова, экипаж загрустил. Все поняли, что снова настал час нашей разлуки. Юнге пора совершать очередной безрассудный поступок, убежав с корабля за разгадкой очередной тайны. Но пасть окончательно духом им не давала мысль о том, что зато какой радостной будет встреча, когда их любимец вернется потом живым и невредимым, успешно пройдя через воду, огонь и — наконец-то! — медные трубы.
«Что ж, придется стать на ремонт. Штурман, мы отправляемся в доки! — деловито скомандовал капитан и многозначительно добавил: — В какие — знаете сами!»
«Есть, в доки! — лихо откликнулся штурман и понимающе добавил: — В те, что поближе к острову наи-вняг».
На буксир вернулось здоровое рабочее настроение, и вскоре он встал в доки. А едва наступила ночь, мне пришлось, не мешкая, бесшумно спустить на воду свой личный (предназначенный для приключений юнги) ялик и отправиться на поиски острова наи-вняг. Я энергично греб веслами и представлял, как утром вахтенный поднимет тревогу, обнаружив загадочное исчезновение юнги, экипаж поспешно поднимет якорь и, в свою очередь, бросится на поиски своего легкомысленного любимца. Но только так уж получится, что курс он возьмет в противоположную сторону. Я гребу на запад, а буксир поплывет на восток. И в этом нет ничего удивительного. По какой-то причине, то ли из-за отсталости своей, то ли еще почему, наи-вняги до сих пор не смогли точно определить свои координаты, и потому толком никто не знал, где находится этот загадочный остров.
Я не покладая рук раздвигал веслами льды, углубляясь в море Уэдделла, и на десятый день путешествия передо мной выросло чудо. Посреди белых пустынных льдов возвышался ярко-зеленый, украшенный буйной растительностью остров. При ближайшем рассмотрении оказалось, что она состоит исключительно из садово-огородных культур. Среди густых зарослей лука и петрушки краснели томаты, толстые ветви яблонь и груш сгибались под тяжестью сочных плодов.
От изумления я выронил в воду весла, но затем быстро пришел в себя и начал лихорадочно грести просто руками.