— Именно это произошло с Агостиной?

Он резко выпрямился:

— Вовсе нет. Эту девчушку спасла другая сила.

— Существует еще какая-то сила?

Его лицо безумца осветилось улыбкой:

— Другой ее полюс. Отрицательный. Зло. Агостину Джедду спас дьявол, — он поднял палец в угрожающем жесте. — И обратите внимание — я это всегда знал! Чтобы узнать о ее порочности, мне не надо было дожидаться, когда она прикончит своего мужа.

Я ничего не сказал. Достаточно было чуть помолчать, и последовало продолжение. Бухольц провел ладонью по лбу:

— Ее приезд в Лурд не дал результата. Это очевидно. Здесь выздоравливают спонтанно, вскоре после погружения. У Агостины ничего подобного не наблюдалось. Гангрена продолжала развиваться.

— Вы наблюдали за девочкой?

— Я привязался к бедняжке. Перед погружением в купель обязательно проходят осмотр. Этот одиннадцатилетний ребенок в кресле-каталке, которому с каждым днем становилось все хуже и хуже, запал мне в сердце. Через месяц, в июле, я сам к ней ездил, чтобы проверить диагноз. Никакой надежды не оставалось.

— Тем не менее через несколько недель Агостина выздоровела.

— Дьявол начал свою работу, когда девочка впала в кому.

— Откуда вы это знаете?

Снова молчание, снова тот же жест: потирает лоб.

— После отъезда у меня появились сомнения.

— Какие?

Он вздохнул, как будто должен был пуститься в сложные объяснения.

— Повторяю: я возглавлял Бюро в течение двадцати пяти лет. Я знаю все винтики и колесики этого города, все пути, которые туда ведут. Ассоциации, которые организуют паломничества. У некоторых из них плохая репутация.

Я подумал об Unital6 и произнес это название. Бухольц согласился:

— Ходили слухи. Поговаривали о том, что в этой организации иногда утешают обманутые надежды странным образом… Перейдя через некий порог разочарования, человек готов выслушать все, что угодно. Попробовать все.

— Например, обратиться к дьяволу?

— Эти бессовестные подонки из Unital6 пользуются состоянием безысходности и предлагают этот выход. Черные мессы, заклинания, по правде говоря, не знаю, что еще…

Предупреждение тощего священника: «В армии Тьмы множество отрядов». На данный момент я насчитал три. «Лишенные света» и совершаемые ими убийства. Мои убийцы, охраняющие ворота в небытие. А теперь еще эти лжемаги, торговцы чудесами на черной бирже…

— Вы полагаете, родители Агостины поддались на их уговоры?

— Мать, но не отец. Он-то ничему не верит. А она верит всему.

— Она заплатила за черную мессу?

— Я в этом уверен.

— И на этот раз призыв был услышан.

Он раскинул руки, затем снова свел их, как театральный занавес.

— Можно себе представить, что существует противовес любви, подобно тому как во вселенной существует антиматерия. Именно эта противоположно направленная сила действовала в Агостине. Некая сверхструктура ненависти, порока, насилия заставила отступить болезнь и спасла ее. Можно назвать это «дьяволом». Можно дать любое другое имя. Падший ангел, лукавый, который неотступно преследует нашу христианскую цивилизацию, — всего лишь символ этой порочной энергии.

— Когда Агостина вышла из комы, ничто не указывало на то, что она одержима.

— Это верно. Но я знаю, что Лурд и Господь Бог тут ни при чем. Я чувствовал заговор. Я не доверял этой матери, темной и суеверной. А еще была Unital6, от которой несло серой…

— Вы расспрашивали девочку?

— Нет. Но я видел, как Агостина взрослела. Я догадывался, что в ней зреет змея.

— По каким признакам?

— По мелким деталям поведения. Словам. Взглядам. Агостина была похожа на ангела. Она молилась. Она сопровождала больных в Лурд. Все это было фальшью. Дымовой завесой. Дьявол сидел в ней. Он развивался как раковая опухоль.

Доктор Бухольц напоминал мне святого безумца.

— Слышали ли вы когда-нибудь о «лишенных света»?

Он издал низкий смешок:

— Это самая строго охраняемая тайна Ватикана!

— Но вы слышали о них?

— Двадцать пять лет в Лурде — вам это что-нибудь говорит? Я старый часовой. «Лишенные света», Обручение с Тьмой…

— Вы думаете, что Агостина заключила договор с демоном?

Он снова развел руками:

— Вы должны понять главное. Дьявол появляется перед своими жертвами в последний момент. Он ждет их конца. И только дождавшись, начинает действовать. Все происходит в состоянии небытия. Когда жизни уже нет, а смерть еще не исполнила свои обязанности. И чем дольше человек остается между двумя этими берегами, тем глубже, интенсивнее его общение с дьяволом. В случае клинической смерти со знаком плюс действует тот же принцип. Чем дольше этот опыт, тем точнее и четче воспоминания. И тем сильнее они влияют на последующую жизнь.

— Агостина пережила клиническую смерть?

— Да. В последнюю ночь она перешла от жизни к смерти.

— Откуда вы это знаете?

— Мне звонила ее мать.

— Вам, за тысячу километров?

— Она мне доверяла. Я был единственным врачом, который приехал к ней домой, в Патерно. Послушайте меня. — Он свел вместе ладони. — Агостина умирала. По моим сведениям, ее сердце прекратило биться по меньшей мере на тридцать минут. Это совершенно исключительный случай. Тогда ее и зацапал дьявол. Всю, целиком.