– Босс! – заметив, что я пришел в себя, он заулыбался. – Наконец-то очнулись! Хотите, кого-нибудь кликну?

– Погоди, – шевельнув сухим горячим языком, я обнаружил вместо двух передних зубов царапающие обломки. И болезненно ныло где-то в области правой грудины. Чертово копье из сна?… Я сглотнул горькую слюну и поморщился. Ободряющее начало! Так сказать, – супчик на первое. Интересно, что у нас на второе и третье?

– Давай-ка, братец, коротко и по делу. Ганс жив?

Глазки Гоши-Кракена потухли.

– У него там это… – боец пошевелил могучим плечом. – Шейные позвонки, короче…

– Я спрашиваю, жив или нет?

Гоша покачал головой.

– Чуток не довезли. Скончался по дороге. Водила в реанимации вместе с Босотой. Эти, может, еще оклемаются, но тоже пока плохи.

Я прикрыл глаза. Босота командовал ребятами из «Ниссана», водитель, Сима-Дачник, – тоже был из старой гвардии, гонщик-профессионал, великий молчун.

– Кто еще?

– Трое… Шарыга, Сук и Барабан. Они вслед за вами по тому же пятну проехались. Ну, и кувыркнулись.

– Что за пятно?

– Дин сказал, бомба с начинкой из особого масла. Какой-то пентафлен. Практически не смывается. Смажешь подошву – и можно по асфальту, как на роликах гнать. Его вроде бы только-только испытывают в войсках.

– А «Тойота»?

– Она ни при делах. Подловили нас, босс. На голимом порожняке.

– Так вы их взяли?

– Ну да! Там же и повязали. Сопротивления эти придурки не оказывали. Сами чуть не обмочились со страху. Ксивы предъявили, ручки подняли.

– Кто такие?

– Оказались двумя козлами из охранного агентства «Триплекс».

– На кой черт они шли за нами?

– Говорят, получили аванс за обычную слежку, договор даже подписали. Тот, кто с ним базар вел, намекнул… – Гоша замялся.

– Ну же, телись!

– В общем, якобы, это от вашей женушки. Хочет, мол, знать, куда катается муж.

– Чушь собачья!

– Ясно, что чушь, но им объяснили, что жена, мол, за мужем приглядеть желает, и баста. Вот эти козелки и превратились в пастухов. А пока они, значит, маячили у нас на хвосте, те двое на мотоцикле проскочили. – Кракен шумно вздохнул. – За ними, понятно, помчались вдогон, но не угнались. Там ведь дальше сворот обратно в город и перекресток. А скоростенка у мотоциклета космическая. Парни, конечно, задергались, помощи стали просить. Короче, упустили гадов.

Я кивнул. Теперь все окончательно встало на свои места. Мы, дурики, и впрямь уперли все свое внимание дешевой «Тойоте», а изюм-то крылся не в ней. Возможно, та «Ява» и вовсе шпарила где-нибудь на отдалении, поджидала только удачного момента. Кто-то наверняка отслеживал ситуацию со стороны, а мы еще и скоростенку взвинтили – подыграли этим ублюдкам…

Кровь гулкими толчками забилась в висках. Я стремительно закипал. Твари!.. Все ж таки сумели зацепить! И как зацепить! Ганс – это была потеря! Серьезнейшая! Уж лучше грохнули бы кого-нибудь из директоров… Я прикрыл на минуту глаза. Ну, да поплачут они у меня. Ох, поплачут!..

– Ну, а со мной что? Позвоночник цел?

– Вроде цел. Лепилы говорят, что повезло вам. Был бы застегнут ремень безопасности – и амба! А так выбросило через стекло наружу и в снег. В общем – небольшой сотряс, пара ребер, коленная чашечка и пальцы на левой ноге. То есть, ребра с пальцами сломаны, а коленная чашечка – только ушиб.

– И все?

Гоша-Кракен неуверенно кивнул.

– Тогда помоги подняться, – я сцепил зубы и сел. Никакой вспышки боли не последовало. Бок и впрямь ныл, голову кружило, но о лежачем режиме не могло быть и речи.

– Они это… Вякали, что нельзя вам пока. – Гоша-Кракен, обеспокоенно подскочил к койке. Не зная, что предпринять, затоптался рядом.

– А Артур на что? Буду лечиться дома… Кто здесь в больнице из наших?

– Четверо из бригады Дина, на улице еще пара машин.

– Зови Гамбургера сюда. Сам договорись с лепилой, – опершись о руку Гоши, я встал и охнул. Левая нога была в гипсе, но стоило ее поставить на пол, как ступню скрутило огненным жгутом. Обливаясь холодным потом, я снова сел.

– Дина, говорю, вызывай! И лепилу…

Эх, не было бы аврала, с каким удовольствием я прикинулся бы трупом! Лучше нет способа проверять людишек. Залечь белым медведем близ полыньи, слиться со снегом – и вот они все как на ладони, смотри, любуйся. А присмотреться к собственным кадрам очень не помешало бы и противника копнуть поглубже, и компаньонов. Тот же Ганс в пару дней забил бы двурушниками все погребки с казематами в «каторжном доме». Хотя… Не было больше Ганса. Бравый морячок отдышал и откашлял свое. А потому нечего было мечтать о тактике выжидания. Хлопот прибавилось вдвое и втрое, следовало пахать, работать и вкалывать.