– Слава Богу!
– воскликнул укротитель, складывая руки с выражением полного удовлетворения.

– Да оно и понятно... Из России во Францию другого пути нет. Можно было об заклад побиться, что мы их встретим где-нибудь между Виттенбергом и Лейпцигом.

– А приметы?

– Весьма точные: две молодые девушки в трауре, белая лошадь, старик с длинными усами, в военной шапке и сером плаще... И с ними собака сибирской породы.

– А где ты их покинул?

– За одно лье... не позже как через полчаса они будут здесь.

– И именно здесь, в этой гостинице, так как другой в деревне нет, задумчиво промолвил Морок.

– А ночь уже наступает...
– прибавил Карл.

– Удалось тебе заставить старика разговориться?

– Как же! Заставишь его!..

– Почему?

– А вот попробуйте-ка сами его обломать.

– Да отчего же?

– Просто невозможно.

– Невозможно? Почему?

– А вот увидите... Я шел с ними вчера до самой ночи, сделав вид, что случайно их встретил; обратившись к высокому старику, я произнес обычное приветствие всех пешеходов-путешественников: "Добрый день и добрый путь, дружище!" Вместо ответа он только на меня покосился и концом палки указал мне на другую сторону дороги.

– Да ведь он француз и, может быть, не понимает по-немецки?

– Он говорит на этом языке не хуже вас. Я слышал, как в гостинице он просил у хозяина для себя и для молодых девушек все, что им нужно.

– А на ночлеге... ты не пытался еще раз завязать с ним разговор?

– Как не пытался!.. Но он так грубо ко мне отнесся, что я больше уже не возобновлял попытки, чтобы не испортить дела. Вообще я должен вас предупредить, что у него чертовски сердитый вид; поверьте, что, несмотря на седые усы, он мне показался таким сильным и решительным, что, правь, я не знаю, кто бы победил в драке: этот ли иссохший скелет или мой друг, великан Голиаф. Я ваших планов не знаю... но берегитесь, хозяин... берегитесь...

– Моя черная яванская пантера была тоже и сильна, и зла...
– с мрачной и презрительной усмешкой отвечал Морок.

– Это Смерть-то? Да она и теперь не менее зла и сильна... только перед вами она покорна и почти кротка!

– Так же точно я сумею скрутить и этого старика, несмотря на его силу и грубость.

– Гм, гм! Не очень-то верьте в это, хозяин; вы ловки и храбрее всякого другого, но, поверьте мне, вы никогда не сделаете ягненком старого волка, который сейчас сюда прибудет.

– А разве Каин, разве тигр Иуда не ползают от страха у моих ног?

– Еще бы! Да ведь у вас на то есть средства, которые...

– У меня есть _вера_... и в этом все...
– властно сказал Морок, прервав Карла, и так при этом взглянул на него, что тот склонил голову и замолчал.
– Почему бы Создатель, давший мне опору для борьбы со зверями, не поддержал меня для борьбы с людьми, когда эти люди нечестивы и развратны?
– прибавил Предсказатель: торжественным и вдохновенным тоном.

Преклоняясь ли перед силой убеждения хозяина или не чувствуя в себе способности вести споры о таком щекотливом предмете, Карл покорно ответил Предсказателю:

– Вы ученее меня, хозяин. Все, что вы делаете, несомненно хорошо.

– Ты весь день следовал за стариком и девушками?
– после некоторого молчания спросил Предсказатель.

– Да, но издали. Зная прекрасно местность, я мог незаметно обходить то по долине, то по горам, не теряя из виду дороги; последний раз я видел их, спрятавшись за водяную мельницу... Так как им оставалось еще пройти достаточно, а ночь уже недалека, я прибавил шагу и опередил их, чтобы сообщить вам то, что вы называете хорошей вестью.

– Очень хорошей... да, очень... и ты будешь вознагражден... потому что, если бы эти люди ускользнули от меня...

Предсказатель вздрогнул и не докончил. По тону голоса, по выражению лица можно было судить, как важно для него принесенное известие.

– В самом деле, - продолжал Карл, - очевидно, это заслуживает внимания, так как тот русский курьер, весь в галунах, который без передышки мчался к вам из Петербурга в Лейпциг... был, может быть, для...

Морок грубо прервал речь Карла.

– Кто это тебе сказал, что приезд курьера имел отношение к этим путешественникам? Ты ошибаешься, ты должен знать только то, что я тебе говорю...

– Ладно, хозяин, извините меня и перестанем об этом... Я сейчас скину сумку и пойду помогать Голиафу кормить зверей; ведь час ужина, должно быть, близок, если только уже не прошел. А хорошо ли он справлялся со своим делом, наш толстый великан?

– Голиаф ушел. Он не должен знать, что ты вернулся, а главное - не надо, чтобы тебя увидели здесь этот старик и девушки. Твое присутствие может возбудить их подозрения.