– Очень просто. Нету их.

– Нету?
– Абрамов стряхнул с папиросы пепел.

– Да! На бобах сижу сам.

– А ведь ты и не врешь, - задумчиво сказал Абрамов.

– Я-ясно, - несколько озадаченно согласился Орлов.
– Еще бы я стал тебе врать.

Абрамов дал ему договорить и продолжал неторопливо:

– Не врешь... Мы ведь, милый, знаем, что у тебя их нету. А вот все-таки пришли. Раньше надо бы узнать в чем дело, а потом и бухать.

Он укоризненно покачал головой.

Котляр тоже покачал головой.

Орлов помолчал.

– Нечего мне узнавать. Знаю и без вас, - возразил он нерешительно.

– А знаешь, так давай разговаривать по-человечески, а не орать почем-зря...

– Я и не ору...

– ...К тебе пришли не ребята и пришли разговаривать о деле, которое всех нас касается...

– Я сам на бобах сижу!
– упорно крикнул Орлов.

– ...Если мы будем все так относиться к де...

Орлов в отчаянии перебил:

– Да русским говорю я тебе языком: нету у меня людей!! Где же я их возьму, коли нету? Не высижу же я их тебе из задницы?..

– Из задницы не надо, - перебил Абрамов.

Но Орлов, видимо убежденный собственным сочным доводом, загрохотал, как большой барабан:

– Нету! нету! нету! нету! нету! Никому не даю! Крышка!!

Он даже повеселел. Поцеловал кончики своих пальцев и послал Абрамову и Котляру воздушный поцелуй.

– Нету, братишки. Как хотите.

Котляр придвинул свое кресло ближе - к Орлову:

– Послушай-ка, дядя, меня теперь: известно тебе, что произошло в Красном?

Орлов снова нацелился:

– Известно. Ну-у?

– Известно тебе, что обязаны мы в таких случаях предпринимать?

– Кто - мы? Батальон у вас свой.

– Известно тебе, сколько людей в нашем батальоне?

– Почем я знаю...

Котляр продолжал тем же тоном:

– Известно тебе, что в городе других воинских частей нет?

– В том-то и дело - нету; и говорю об этом.

– Известно тебе, что ты начальник гарнизона и прочее?...

Орлов перестал отвечать. Он беспомощно смотрел на Котляра. Орлов, даже будучи заведомо неправым, всегда мог с успехом отругаться от любого бесспорно правого противника. Но он совсем не умел оставаться твердым против тех, на кого плохо действовала его трескучая свирепость.

На его счастье, в эту минуту открыли дверь. Увидев вошедшего, Орлов даже просиял.

3.

В круглую комнату входил быстрыми длинными шагами Шамардин, командир караульной роты.

Просиявший Орлов замахал ему навстречу обеими руками:

– Сюда! сюда! сюда!

Но впереди Шамардина торопливо шел Костя. Было очевидно, что мальчик умышленно загораживал Шамардину дорогу. По взглядам, бросаемым им на Орлова, можно было судить, что мальчик приготовился к жаркому объяснению со своим начальником.

Косте было поручено принести списки. Он вместо этого привел самого командира караульной роты. Костя сделал это совершенно сознательно, решив по каким-то приметам, что так будет лучше. Впрочем, он начистоту объяснил Шамардину, что Губвоенком требует только списки роты, а не самого Шамардина; но он, Костя, находит, что будет лучше, если явится сам 1000 Шамардин.

Пока Костя, путаясь и сбиваясь, объяснял эту свою мысль, Шамардин смотрел на него с крайним удивлением. И не дав ему кончить, спросил:

– Почему так, молодой человек?

– Просто думаю я... я знаю, - торопливым полушопотом говорил Костя.
– Там ведь Абрамов и Котляр... знаете - из Губчеки? Они, я думаю, из-за налета в Красном приехали. У них людей очень мало... Ваших и хотят послать... Айда, товарищ командир.

Шамардин только одобрительно крякнул.

Загораживая собственным телом Шамардину дорогу, Костя только очень желал дать Орлову свои объяснения первым. Но едва он открыл рот, Орлов прикрикнул:

– Цыц!

Костя сделал полуоборот, старательно щелкнул каблуками и молодцевато вышел.

Орлов радостно крикнул Шамардину:

– Скажите этим, сколько у вас людей в роте!
– Он показал пальцем на Абрамова и Котляра.

– Сто двадцать шесть, Матвей Яковлевич.

– Им, а не мне. Я без вас знаю. Им!

Шамардин повел длинным носом, как рулем, в сторону Абрамова и Котляра.

– Сто двадцать шесть людей у меня в роте.

– Совершенно правильно! А в дневной наряд сколько нужно?... Им...