С невозмутимым спокойствием, стойко скрывая свое волнение, Тыгрена спросила:

– Ты чем хочешь убить его? Ножом или ружьем?

– Я задушу его руками.

Тыгрена молча достала кирпичный чай и, отковыривая ножом кусочки, стала бросать их в чайник. С тем же спокойствием она сказала:

– Чарли, если ты задушишь Ваамчо, тебя убьет учитель. Он в большой дружбе с ним. Учитель - сильный человек... И кто тогда соберет твоих оленей во многих стадах чаучу?

Алитет набил трубку, закурил.

– Ты думаешь, не надо убивать Ваамчо?
– глотнув дым, спросил он.

– Не надо. Русские начнут охотиться за тобой, если ты даже нынче ночью убежишь в горы. Их много появилось на побережье, этих русских. Ваамчо - их большой приятель. И сам он стал другим, перестал быть робким.

– Откуда взялась у него сила?
– спросил Алитет.

– Не знаю. Пожалуй, от русских. Они пригнали ему вельбот для охоты на моржей. Научили его злить железный мотор. Каждый день около школы Ваамчо дергает мотор за ремешок. Мотор выпускает дым, злится, фырчит и шумит. А в середине у него огонь. Мотор будет возить вельбот во время охоты. Этот мотор пригнал вельбот сюда от самого мыса Чукотского Носа.

Алитет настороженно слушал рассказ Тыгрены.

– Мотор? Такой, как у меня?
– удивился Алитет.

– Люди говорят, еще лучше. Дух Бен-Зин в нем.

– Глупая ты. Это не дух.

– Люди так говорят.

– А где он, этот мотор?
– спросил он.

– Его взаперти держат, в школе. А вельбот на берегу, против яранги Ваамчо.

Тыгрена налила ему кружку чаю.

– Пей, - сказала она.

Алитет отодвинул кружку и, возбужденный, со злостью в глазах, вылез из полога.

– Тыгрена, - послышался его голос из сенок, - засвети огонь. Темно здесь.

Светя горящей лучинкой, Тыгрена тревожно спросила:

– Чарли, ты куда?

Алитет взял американский топор с длинной ручкой.

– Ты хочешь Ваамчо убить топором?
– спросила Тыгрена.

Не ответив, Алитет скрылся а темноте.

Тыгрена быстро оделась, побежала к яранге Ваамчо, остановилась, но из полога слышалось только сонное дыхание людей.

Тыгрена подумала:

"Его здесь нет. Наверное, Алитет пошел к вельботу".

Она нырнула в полог, ощупью нашла Ваамчо и, растолкав его, тихо сказала:

– Ваамчо, Алитет пошел к вельботу с топором.

Алек проснулась, зажгла огонь. Ваамчо уже сидел на своей постели и быстро надевал торбаз, не попадая в него ногой.

– Иди скажи учителю, - сказала Тыгрена.

Сквозь ночные облака кое-где пробивались звезды. Как большой гранитный валун, из тьмы выступал школьный дом.

Ваамчо бежал мимо школы, прямо к берегу. Алитет сидел верхом на киле вельбота с топором в руках.

Увидев Ваамчо, Алитет вздрогнул, топор вывалился у него из рук и с шумом скатился по днищу вельбота. Ваамчо схватил его за длинную ручку и громко спросил:

– Ты зачем пришел сюда с топором, ночной человек?

Алитет продолжал молча сидеть на вельботе.

Не дождавшись ответа, Ваамчо бросил топор я столкнул Алитета с вельбота. Алитет свалился, тут же поднялся, и они, разделенные вельботом, оказались друг против друга.

– Сколько женщин осталось без мужей, которых ты утопил!
– сказал Ваамчо.
– Теперь ты хочешь, чтобы они умерли с голоду без вельбота!

– Не вызывай духа умерших, - проговорил Алитет и, помолчав, добавил: - Это крепкий вельбот. Я пришел изрубить его и не мог. Жалко стало. Топор не послушался. Пожалуй, он лучше моего затонувшего... Кружится голова у меня. Отдай топор - и я пойду к себе.

В пологе Алитет долго не мог успокоиться. Задумавшись, он долго сидел, пил чай.

– За свой вельбот я много заплатил американу. Откуда Ваамчо возьмет плату за этот вельбот?
– спросил он Тыгрену.

– Говорят, все будут платить. Вся артель.

Алитет криво усмехнулся.

– Не болтай зря. Или у женщин-вдов найдется плата? Или ты не знаешь, что в их ярангах валяются одни гнилые оленьи шкурки? До них таньги не большие охотники, они любят песцовые. Не разузнали об этом еще русские. Пойди к учителю и расскажи ему об этом. Только от меня они могут получить хорошую плату.

– Я не пойду к нему. Язык не послушается говорить с русским, ответила Тыгрена.

– И у меня не послушается, - довольный, согласился Алитет.

– Слух есть: пять зим будут платить за вельбот, понемножку. Шкурками моржа, бивнями, бумажками-рублями.