– Но когда я выполнил этот заказ... – начал Серов.

– Тут-то все и закрутилось, – кивнул полковник. – За Парамошей к тому времени уже достаточно плотно следили и серкелуин, и команда Кормильцева. Собственно, они тоже не собирались особо долго с ним церемониться, но сначала им необходимо было выяснить, что именно он успел узнать и, главное – кто снабжает его информацией?

– А как они вышли на вас? – спросил Серов.

– Ногами, – мрачно отозвался Павел Михайлович. – Только это не их шаловливых ручек дело. Заказ на Парамошу поступил ко мне через одну су... одного моего коллегу. Теперь уже бывшего коллегу.

– Через полковника Городницкого? – уточнил я.

– А откуда вы... – вскинулся было Гром. – Ах да, он же звонил вам.

– Не только, – сказал я. – Его имя было в списке Парамонова.

– Городницкий Виссарион Николаевич, – задумчиво произнес полковник. – С Кормильцевым он начал сотрудничать года два назад. Поначалу... впрочем, – поправился он, – это наши внутренние проблемы, к вашему делу они имеют лишь косвенное отношение.

– Ну, положим... – начал было Серов.

– Ваши внутренние разборки, – перебил я его, – едва не отправили на тот свет всех нас, так что колитесь, брат инквизитор.

– Со мной они, конечно, поторопились, – словно не слыша, продолжил полковник. – Сильно поторопились, – повторил он, – оттого и сама акция была проведена на редкость бездарно. Даже украденный со спецсклада боеприпас сам по себе задачу не выполняет – его еще нужно уметь грамотно применить.

– Короче, вы остались живы, – перебил своего шефа Серов. – И?

– И, в свою очередь, крайне заинтересовался ребятами, имеющими привычку расхаживать по гостям с «огненными шмелями», – усмехнулся полковник. – А ребята эти, запоздало сообразив, что с моей смертью обрубили слишком много нитей, стали пытаться самостоятельно подвязать «хвосты», свисавшие со всех сторон парамоновского дела. И на этом этапе в их поле зрения угодили вы, Валентин Павлович.

– Каким образом, если не секрет? – спросил я, чувствуя, как у меня под ложечной начинает разливаться неприятный холодок.

Больше всего сейчас я опасался услышать от полковника имя .

– Понятия не имею, – спокойно сказал гэбист. – Я в тот момент не располагал возможностями отслеживать все телодвижения Городницкого. Возможно, ему подсказал кто-то из ваших коллег... а возможно, он банальной магией насовал в ваши стены десяток ушей.

– Дальше пошла сплошная чехарда, – продолжил он. – Решение спалить участок было, в общем, еще более-менее логичным, а вот пытаясь убрать вас, Валентин Павлович, они допустили ту же ошибку, что и в случае со мной. Во-первых, не подстраховались, а во-вторых, у них не было никакой гарантии того, что, убрав вас, они на этот раз сумеют спрятать в воду все концы.

– Покушалась на меня команда Упыря?

– Да, это была инициатива Кормильцева. Когда Городницкий услышал про то, как они вас потеряли, – полковник злорадно ухмыльнулся, – и где потом нашли, он был в ярости.

– А серкелуин?

– Серкелуин не доверяли Кормильцеву с самого начала, – сказал полковник. – Впрочем, в этой истории все ее участники потратили на взаимные разборки не меньше сил, чем на достижение изначально декларированной цели. В результате мы получили такой клубок заговоров, что я до сих пор не знаю в точности, чья это была затея изначально и какую цель эта су... сволочь преследовала.

– Но Таурнил мертв. – Я невольно обернулся, наполовину ожидая, что, как в плохом боевике, на этих словах из полыхающего дома выберется обугленный, но не совсем мертвый эльф. – Сколько я понял из ваших слов, полковник Городницкий если не обнаружил еще, что мундир – не заговоренный щит, то вот-вот об этом узнает. Из главных фигурантов на свободе остался только Кормильцев... который летит в Москву, чтобы привести в действие адскую машину.

– Кстати, Павел Михайлович, – весело сказал Серов. – Нам, ввиду особых заслуг перед Родиной, не позволят понаблюдать издали за арестом Упыря? Очень хочется сказать этому клыкастому уроду... пару ласковых.

– Сколько угодно, Сева, – откликнулся полковник. – Потому что арестовывать Кормильцева... или хотя бы остановить его предстоит именно нам.

– Надеюсь, это шутка? – после продолжительной паузы осведомился я.

Полковник виновато развел руками:

– Какие шутки, Сева? Нам осталось три часа, чтобы спасти столицу. И я не уверен, что мы успеем. Потому что не имею ни малейшего понятия, где заложена печать.

– Но... – оторопело пробормотал Невидимка. – Инквизиция... эксперты-локаторы... поднять на ноги благочиние...

Гром посмотрел на него, как смотрят на милого, но несколько надоедливого воспитанника школы для дебилов.

– Сева, ты уши мыл? – поинтересовался он риторически. – Я не знаю, сколько было подручных у Городницкого. Я не знаю, он ли главный изменник, или кто-то выше его рангом. Я не знаю, кому можно доверять, а кому нет. Наконец, у меня просто нет полномочий поднимать город и нет времени вертеться перед зеркалом, по очереди убеждать каждого идиота, который изображает главного гэбиста на кремлевских посиделках, насколько серьезно положение! Я даже на их глупость и трусость не могу положиться, потому что среди них может скрываться пособник Упыря!