Тогда прокаженный вдруг заговорил: "Зачем, незнакомец, встал ты между мной и моим Господом? Есть у меня тело или нет, моя любовь к Нему неизменна".

Бишр говорит, что этот урок он запомнил на всю жизнь.

Машгул добавляет: "Смысл истории доступен лишь тому, кто понимает, что прокаженный предостерегал Бишра от потакания собственной сентиментальности, разрушающей чело-века, превращающегося в так называемого "добряка". "Добро" есть то, что вы совершаете по своей воле, а не ради ублажения своей склонности к потаканию чувствам, преподаваемым другими под именем человеколюбия".

Бишр ибн аль-Харит

ЗАЛАТАННОЕ ПЛАТЬЕ

Один иудей из Дамаска, читая священную книгу, натолкнулся в ней на имя Пророка.

Это ему не понравилось, и он стер имя. Но на следующий день он снова обнаружил его на том же месте. Иудей опять стер имя, и вновь на следующий день оно было там же.

Он подумал: "Очевидно, это знак, что явился истинный Посланник. Поеду на юг в Медину".

Он тотчас же отправился в путь, нигде не останавливаясь, пока не достиг города Пророка.

Прибыв в Медину, город для него совсем незнакомый, иудей очутился у мечети Пророка, когда в нее входил Анас, товарищ Пророка. Иудей сказал Анасу:

– - Друг, отведи меня к Пророку.

Анас провел его в мечеть, полную рыдающих людей. Абу Бакр, Преемник, сидел во главе собрания. Старик подошел к нему, приняв его за Мухаммада, и обратился к нему со словами:

– - О избранный Посланник Господа, заблудший старик пришел к тебе с миром.

При звуке почетного имени Пророка из глаз присутствующих полились новые потоки слез. Старик совершенно растерялся и вымолвил:

– - Я чужестранец и иудей и не знаком с обрядами Веры Повиновения Воле Аллаха. Сказал ли я нечто недостойное? Может, мне следовало сохранять молчание? Или же это предпи-сано обрядом? Почему вы плачете? Если это обряд, я никогда прежде не слыхал о нем.

Омар, сподвижник Пророка, сказал:

– - Не ты причина нашего горя. Но, о несчастный, ты должен узнать, что вот уже неделя, как Пророк покинул этот мир. Когда мы услышали его имя, горе вновь наполнило наши сердца.

Как только старец услышал это, он в отчаянии разорвал на себе одежды. Немного прийдя в себя, он сказал:

– - Окажите мне одну-единственную услугу. Дайте мне хоть одно из платьев Пророка. Если я больше не смогу увидеть его, пусть хоть это будет у меня.

Омар ответил:

– - Только госпожа Зохра может дать нам его платье.

Али сказал:

– - Но она никого не желает видеть.

Все же они пошли к ней, постучали в дверь и объяснили причину своего прихода.

Госпожа Зохра ответила:

– - Воистину правду говорил Пророк, когда незадолго до смерти он сказал мне: "В наш дом придет путник, добрый человек, в сердце которого горит любовь ко мне. Он не встретит меня. Отдай ему, как бы от меня, это мое залатанное платье и от моего имени поклонись ему".

Иудей надел платье и, прославляя ислам, попросил отвести его к могиле Прорка. На этом месте он отошел в мир иной.

Аттар,

"Илахи-Нама"

МОЛИТВА СААДИ

Делай со мной то, что достойно Тебя,

А не то, что достойно меня.

Саади,

"Гулистан"

ЗРЯЧЕЕ ОКО

Учебные залы и медресе, и ученые лекции,

кружки и монастыри -

Какая польза от них, если отсутствует знание и нет

ока зрячего?

Хафиз

ТОЧКА ЗРЕНИЯ ДЕРВИША

То, что ищут в молитве султаны -

Лишь видимое отражение того, что ищет в ней дервиш.

Хафиз.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

УЧЕБНЫЕ ИСТОРИИ

"Учебные истории" предназначены для масс и являются частью внешней деятельности дервишей. Они рассчитаны на то, чтобы заложить основы знания о суфизме и его характерных методах мышления. Они редко используются в дидактических целях.

"Внутренние измерения" учебных историй, по утверждению суфиев, делают возможным, в соответствии со ступенью развития ученика, раскрытие в них все новых и новых уровней содержания.

Именно эта теория -- что "человек может обращаться к разным слоям одного и того же текста" -- и явится новой для многих, кто скорее предпочел бы услышать, что рассказ заключает в себе одну идею или имеет только одно применение.

РАЗРУШЕНИЕ ГОРОДА

Один суфий как-то не удержался и воскликнул: "О, я стану причиной разрушения этого города".

К счастью, люди решили, что он сумасшедший или просто пытается нагнать на них страх. Они не тронули его, но и не придали никакого значения тому, что он сказал. В конце концов, он был всего-навсего хилым старикашкой, внешне ничем особенным не выделявшимся.