Она чуть шевельнула бровью:

– Хотите получить интервью.

– Нет!

Она стремительно повернулась, и он прочёл в её глазах изумление и испуг.

– Тогда… тогда зачем же?

– Хотел предложить несколько миллиардов…

– Несколько миллиардов? – Она вдруг рассмеялась. – Ах вот что. Ему? – Она кивнула в сторону золотистой драпировки. – Ему не нужно. Он не возьмёт ничего.

– Послушайте, – сказал Стив. – Не торопитесь… Игра пока идёт втёмную, по крайней мере, для меня. А игра слишком серьёзна, леди. Дело даже не в миллиардах, или, вернее, не только в них…

– А в чём же?

– Мне кажется, вы умная женщина. И если я не ошибаюсь, природа в вашем лице сотворила совершенство редчайшее из редчайших…

Она усмехнулась.

– Я всего-навсего скромный журналист провинциальной американской газеты, – продолжал Стив. – Случайно мне повезло. В погоне за очередной сенсацией я узнал одну тайну – тайну, которая, если ею правильно воспользоваться, могла бы принести немалую пользу…

– Тайну, – повторила она. – Эта тайна, конечно, не ваша.

– То есть теперь она немного и моя тоже, но в целом, конечно, нет.

Она снова усмехнулась, но теперь улыбка была совсем иной.

– Другими словами, вы хотели бы заняться шантажом?

Он протестующе поднял руки.

– Меньше всего на свете. Повторяю, не торопитесь.

– Так чего же вы хотите?

– Прежде чем скажу, я должен точно знать, кто находится за этим занавесом.

Она удивлённо пожала плечами:

– Вы же знаете, иначе не явились бы сюда.

– Все-таки хочу убедиться.

– До чего вы, американцы, ограниченны. Ограниченны, тупы и упрямы… Смотрите.

Она встала, подошла к золотистому занавесу, отодвинула его. Стив увидел мужчину, который лежал под балдахином на широком ложе в глубине алькова.

Стив поднялся, и Райя бросила на него быстрый тревожный взгляд, но он лишь сделал несколько шагов в сторону алькова, чтобы получше рассмотреть лежащего.

Это был молодой человек с очень бледным худощавым лицом, окаймлённым рыжеватой бородкой. Вьющиеся светлые волосы, высокий лоб, тонкий, с горбинкой нос. Разлёт тёмных бровей и острый выступающий подбородок свидетельствовали, скорее, о сильном характере… Тем более странно выглядели здесь шприцы, лежащие на столе у изголовья, и приборы для курения опиума с длинными трубками и костяными мундштуками. Глаза лежащего были закрыты, дыхание чуть заметно. Из-под длинного красного бархатного халата торчали голые волосатые ноги.

– Давно он?.. – спросил Стив.

Райя отвернулась и не ответила.

– Странно, – продолжал Стив, не отрывая внимательного взгляда от лица спящего, – очень странно…

Он заметил, что ресницы на бледном лице нервно дрогнули.

– О чем вы? – спросила Райя, задвигая занавес.

– Обо всем этом маскараде, – жёстко сказал Стив, снова садясь в кресло.

– Маскараде? – Она почему-то смутилась.

– Конечно. У вас его паспорт?

– Какой паспорт?

– Его американский паспорт.

– Зачем он вам?

– Никогда не поздно спросить себя – делом ли ты занимаешься. Верно? И никогда не рано… Ну, к чему эта игра в куклы? Молчите… Нет, вы всё-таки глупее, чем я вначале подумал.

– Как вы смеете!

– Не сердитесь. Дайте мне взглянуть на его паспорт, и я докажу, – сказал он, внимательно следя за занавесом, который явно шевельнулся.

Гневно сверкнув глазами, она взяла с дивана кожаную дорожную сумку, открыла её, достала паспорта – их было два, – вынула, из одного паспорта что-то и швырнула паспорт на столик, за которым сидел Стив. Паспорт скользнул по лакированной крышке стола и упал на ковёр к ногам Стива. Стив наклонился, поднял его, раскрыл. С фотографии глянул тот, кто лежал сейчас за занавесом, только без бороды. Рядом значилось: Цезарь Чарлз Честер Фигуранкайн, год рождения – 1937… Стив быстро перелистал страницы – десятки виз: Англия, Франция, Швейцария, Египет, Родезия, Иордания, Индия, Конго, Бирма, Филиппины, Индонезия, снова Индия, Цейлон, Таиланд и так далее.

Он покачал головой и положил паспорт на стол.

– Ну, я жду, – сказала Райя, сдвинув брови.

Стив негромко рассмеялся:

– Билеты на сегодняшний ночной рейс? Не так ли?

– Какие ещё билеты?

– Билеты, которые вы вынули из его паспорта.

– А вот это вас совершенно не касается.

– Представьте себе, касается. Я не хочу, чтобы с такой красивой женщиной что-нибудь приключилось, что-нибудь плохое…

– О чем вы?

– Вот это как раз доказательство, что я прав. А вы оба… – Стив махнул рукой. – Неужели вы воображаете, что вас выпустят из Сингапура живыми?

– Кто… выпустит?

– Те, кто вчера вас ранил.

Она усмехнулась:

– Они…

– Допустим. Но у них остались сообщники. Неужели вы думаете, что тот, кто подослал этих подонков, ограничился вчерашней бандой?

– Вам что-нибудь известно о них? – спросила она, понижая голос и наклоняясь к нему; Стив прочитал в её огромных глазах сомнение и страх.

– Не очень много. Но у меня есть надёжные друзья, которые могли бы вам помочь.

Она покачала головой:

– Цезарь не согласится. Он не доверяет никому, кроме здешних монахов. Мы, конечно, могли бы остаться тут ещё, но…