Фремль с трудом перевел дыхание, принялся вытирать платком залитое потом лицо.

– Еще не произнес, - продолжал Исамбай.
– Может, вообще не произнесет... Но вам придется на время исчезнуть. Вы должны заболеть и уехать... Поезжайте в Чили. Там есть хороший санаторий, недалеко от Вальдивии. Шеф дает вам отпуск на полгода. Доверенность на ведение дел фирмы оставите кому-нибудь... Кому наиболее доверяете и симпатизируете. Мне, например...

Исамбай как бы невзначай постучал пальцем по черному камню на перстне.

– Повинуюсь, - пробормотал Фремль.

– Вас, конечно, интересует, почему у меня оказался черный камень и почему вы, доверенное лицо шефа, на время отстраняетесь от дел, - снова заговорил Исамбай, выбирая сигару в изящной шкатулке, стоявшей на столе.

Фремль не ответил.

– Так интересует или нет?

– Как вам будет... угодно.

– А вы начинаете мне нравиться, Фремль, - продолжал Исамбай, раскуривая сигару.
– Мне будет угодно кое-что объяснить вам. Причин три: первая - ваш посланец дважды ошибся в Себу... Того советского ученого не надо было трогать. Ваш кретин даже не проверил, кто приехал на симпозиум. Этот человек был для нас безразличен... Ну, а уж если "машина сработала", надо было довести дело до конца. До разумного конца... Этого человека увезли в Москву и, кажется, даже вылечили. Более того, ваши люди не успели подменить осьминога. Осьминог тоже в Москве. Если кто-нибудь докопается, может быть нехорошо. Вам - особенно... Кстати, знаете, почему Тоти не удалось встретиться с вашим посланцем, ответственным за операцию в Себу?.. Вы доставили лишние хлопоты шефу. Он вынужден тратить свое бесценное время на такие мелочи... Словом, шеф намекнул кое-кому, что недоволен... вашим посланцем. Только одним им пока...

Фремль тяжело дышал и едва успевал вытирать обильно струящийся по лицу пот.

– Так вот, это первая причина, Фремль. Вторая - ваше ротозейство с теми золотыми монетами. А может, и не только ротозейство. Кое-кто подозревает, что вы обманули шефа. А это ужасно, Фремль. Обмануть самого шефа! Решено было оставить десять золотых рупий, не правда ли?

– Именно столько и осталось, клянусь вам, - воскликнул коммерсант.
– Все остальные, извлеченные с...

– Не произносите лишних слов, Фремль.

– Все остальное переплавлено под моим личным наблюдением. Можно проверить по весу получившихся слитков.

– Вес слитков ни о чем не говорит, Это монеты старой чеканки, у них мог быть немного разный вес. Кроме того, некоторые могли чуть раствориться за двухсотлетнее пребывание в соленой воде. Так вот, есть подозрение, что остались непереплавленными не десять монет, а одиннадцать. Но мы, - Исамбай подчеркнул слово "мы", - до сих пор не знаем, где одиннадцатая.

– Десять... Только десять... Я сам отбирал лучшие. Шесть взял шеф. Четыре остались у меня. Три я передал Бруно Лоттеру.

– Эти три тоже у шефа. Одна с дыркой от пули, которая отправила Лоттера к его знаменитым предкам.

– Невозможно... Значит, Лоттер ничего не сделал с монетами?

– Не успел.

– Но почему?

– Вам это знать не обязательно. Однако шесть плюс три - девять, Фремль...

– Десятая у меня. Она была украдена, но... мы тотчас же вернули ее. Тоти хорошо обделал это дело.

– Знаю... А не мог ли человек, укравший десятую монету, украсть и одиннадцатую?

– Одиннадцатой не было.

– Молите аллаха, Фремль, чтобы все оказалось именно так...

– Велик аллах!

– Воистину велик, но никогда не может предусмотреть меру человеческой глупости... Именно так получилось с Бруно Лоттером.

– Его выбрал сам шеф.

– Но убрать решили вы?

– Не было другого выхода. Он готов был вступить на путь предательства. Есть улики... Я боялся, что уже в Касабланке, в крайнем случае в Дакаре, он отдаст себя в руки международной полиции.

– С ним давно дело не в порядке... И шеф не во всем доверял ему. Ждал только результатов его работы с дельфинами. А Бруно тянул... Вероятно, шеф выбрал его для миссии с монетами, чтобы потом убрать... И концы в воду. Но даже шеф не рассчитывал на столь сенсационный конец. И столь скоропалительный...

– Повторяю, не было другого выхода. Еще несколько минут - и могло быть поздно.

– Чепуха, Фремль. Вы спутали шефу все карты. Лоттер был еще нужен нам. Уж не воображаете ли, что вы один были ответственны за всю операцию? Если бы Лоттер рискнул обратиться в полицию, он расстался бы с жизнью, не успев разинуть пасть. И без шума. Или почти без шума. И главное, без последствий. А ваш "эффектный трюк"! Ведь вся ваша затея кончилась бы провалом, не окажись в Касабланке мои люди. Ваша змея Ми сумела лишь ликвидировать Бруно. А монеты? Монетами пришлось заниматься моим парням.

– Но я не знал, что эти проклятые рупии еще у Лоттера. Я никогда бы...

– Не оправдывайтесь, Фремль. В лучшем случае вы натворили глупостей, в худшем - пытались совершить преступление. Счастье еще, что я не зевал...

– Значит, так, - Фремль стиснул кулаки, - я послал Ми проследить за Лоттером, а кто-то из ваших следил за ней.

– За ними обоими! В нашем деле нельзя зевать. И сегодня я могу заявить с гордостью: я и мои парни оказались удачливее вас, Фремль, вас самого... Ну да ладно! Вот поэтому сегодня у меня на пальце перстень с черным камнем. Шеф награждает преданных и удачливых! А вам предстоит поездка в Вальдивию.