Однако директора филиала профессора Лухтанцева в этот ранний час в институте не оказалось.

– Работал всю ночь, а недавно поехал домой, побриться и позавтракать, объяснила заспанная секретарша.
– Просил позвонить, как вы приедете. Я сейчас сообщу ему. Проходите в кабинет.

Волин кивком головы пригласил Кошкина следовать за ним. Они сели на широкий кожаный диван, закурили.

– Значит, давление воды, взрыв, что еще?
– спросил Волин, испытующе поглядывая на Кошкина.

Кошкин поправил съехавший на бок галстук, старательно пригладил взлохмаченные волосы.

– Еще подводное извержение; оползень подводного склона, помните, там в одном месте подводный склон был очень крутой. В обкоме считают, что авария произошла в шахте. Вода через шахту проникла на станцию.

– Интересно, а что вы думаете? Убежден, что у вас есть своя гипотеза.

– Может быть, - скромно ответил Кошкин.

– Тогда выкладывайте.

– У меня их три, Роберт Юрьевич.

– Это уже плохо. Одна гипотеза - хорошо, две - терпимо, но три - никуда не годится.

– Я ведь последний, кто возвратился со станции...

– Не знал. Впрочем, даже это не дает права на три гипотезы сразу. Когда вы последний раз были на станции?

– Ровно за сутки до... аварии. Я возвратился наверх в пятницу и сразу улетел в Петропавловск. А в субботу вечером оборвалась радиосвязь. Сегодня вторник. Я был внизу трое суток назад.

– Когда в шахте появилась вода?

– Этого точно никто не знает. Мы прилетели на Симушир в воскресенье, шахта уже была заполнена водой.

– А работники наземной базы?

– Они обнаружили воду в воскресенье рано утром. Ночью никто к шахте не подходил. Сначала думали, что наступил простой перерыв в радиосвязи. Ведь ни один вид сигнализации не подал сигнала тревоги.

– Вот это самое загадочное, - заметил Волин.
– Поднимаясь вверх по шахте, вода не могла не выбить все пять аварийных перегородок. Сигнализация должна была сработать.

– Сигналов не было: ни снизу, ни из шахты. Совершенно точно! Поэтому Лухтанцев...

– Это я уже слышал. Скажите, после вашего возвращения снизу кто-нибудь проходил по шахте?

– Проходил. Когда я улетал с Симушира, готовился к спуску Северинов. Он благополучно прибыл на станцию.

– Северинов, кажется, студент?

– Он приехал на дипломную практику. Такой замечательный парень, Роберт Юрьевич. Боксер! Его мне особенно жалко... Какую его мать телеграмму Лухтанцеву прислала! Убийцей называет и еще как-то. Странное такое слово... эх, забыл... Между прочим, это Северинов первым заметил гигантского кракена. Представляете, Роберт Юрьевич, тридцать девять метров длиной.

– Так уж - тридцать девять!

– Они хорошо рассмотрели! Кракен потом несколько раз появлялся возле станции. Даже сломал павильон с приборами для донных наблюдений.

– Вот как. Не знал...

– Все это получилось перед самой аварией. А уж потом было не до кракена.

– Скажите, Алексей... простите, запамятовал отчество.

– Павлиныч, - подсказал Кошкин.

– Скажите, Алексей Павлинович, а вы сами не видели этого спрута?

Кошкин заморгал виновато:

– Вот чего не видел, того не видел. Последний раз битых три часа просидел вместе с Савченко в угловой башне. Знаете, в той, с большим прозрачным куполом. Но так ничего и не видел. То есть рыб разных было до лиха, угрей пятиметровых видели, а кракен не появился.

– Не повезло вам, Алексей Павлинович... Однако вернемся к вашим гипотезам. Кажется, их три?

– Первая - кракен, Роберт Юрьевич. Он виновник аварии.

– Что же он мог сотворить?

– Все что угодно! Савченко рассказывал, что это чертовски умные бестии. Кракен не зря несколько дней плавал вокруг станции; он разнюхивал слабое место. Потом раз - и готово...

– Так... А вторая... гипотеза?

– Кашалот, Роберт Юрьевич! Кашалот охотился за этим кракеном, напал на него. Во время драки они повредили шахту.

– Простите, что повредили?

– Шахту, которая ведет к станции.

– Неплохо придумано. Остается еще третья гипотеза.

– Третья наиболее неясная и туманная для меня самого, Роберт Юрьевич, сказал Кошкин, наклоняясь к самому уху Волина и почему-то снижая голос до шепота.
– Я еще не продумал до конца, но вам скажу... Там мог оказаться еще кое-кто... Они могли прилететь с Венеры... Савченко рассказывал о следах... Понимаете, во время рекогносцировочного маршрута он наблюдал совершенно удивительные следы на дне...