Паника в ее голосе заставила Берта собраться. Он был нужен Касси, должен был ее поддержать, и прятаться было бы просто подлостью. В конце концов, нужно иметь смелость отвечать за собственные поступки. Это была его затея, без него Касси никогда не попала бы в такую двусмысленную ситуацию.

— Кассандра! — раздался из-за двери голос Вивиан. — Ты что, заснула? Я знаю, что ты дома!

— Хочешь, я открою? — чуть слышно спросил Берт.

Касси нахмурилась.

— Нет, я сама. Просто… будь поблизости.

— Сейчас-сейчас! — отозвалась она уже громко, направляясь к двери.

Берт потерянно прислонился к столу, засунув большие пальцы рук за пояс. В кои-то веки он не знал, что делать.

Касси отодвинула засов, и в прихожую вошли две женщины. Одна из них была Вивиан, а вторую молодая женщина знала очень смутно. Берт из гостиной слышал их радостные голоса.

— Здравствуй, моя дорогая. Почему ты так одета среди бела дня? И кстати, чей это мотоцикл у порога? Ты же никогда не ездила на мотоцикле…

Касси застыла в дверях как изваяние.

— Может быть, все-таки впустишь нас в дом? — суховато осведомилась доктор Саммер. — Тем более что я привела к тебе почетного гостя. Вы знакомы? Это профессор Чарлина Розуолл.

Берт стиснул зубы. Чарлина Розуолл, старая дева, по всему университету славилась своими строгими принципами. Это именно из-за нее был уволен профессор Рикстон, женившийся на собственной аспирантке.

Касси посторонилась, не в силах противостоять напору Вивиан. И дамы чопорно вступили в гостиную. Чарлина в длинном, закрытом черном платье, которое она носила даже в сильную жару, вошла да так и застыла, сделав два шага.

Берт нервно облизнул губы. Наверное, ему следовало представиться, однако намного больше хотелось провалиться сквозь землю.

— Надеюсь, мы не помешали? — осведомилась Чарлина, поджимая губы. Доктор Саммер сказала мне, что по воскресеньям вы обычно работаете…

Вивиан прочистила горло.

— Очевидно, как раз сегодня Кассандра решила отдохнуть.

Глаза старой девы недобро блеснули. Взгляд, острый и подмечающий все до мелочей, пробежал по гостиной. От нее не ускользнула ни одна деталь — ни небрежно брошенный на диван плед, ни ломтики фруктов на полу, ни то, что под футболкой у Касси не надето лифчика.

Горло Берта свела судорога. Испытывая инстинктивную потребность защитить подругу, он шагнул вперед и откашлялся, отвлекая внимание на себя.

— Кассандра и в самом деле работала, пока я не заглянул к ней и не отвлек. А теперь, если у вас деловой разговор, я могу удалиться.

Чарлина едва удостоила его взглядом.

— Нам хватит нескольких минут. После чего мы уйдем, и вы сможете продолжать ваше… времяпрепровождение.

— У нас есть хорошая новость, но ее в самом деле лучше обсудить наедине, — вставила Вивиан, и Берт почувствовал в этой женщине союзника.

Сейчас можно было бы уйти, потому что Чарлина, похоже, его не узнала. А раз так, то, возможно, удастся избежать скандала. Берт вопросительно посмотрел на Касси, и та чуть заметно кивнула, поняв его мысль. Теперь осталось только отыскать наилучший путь к отступлению.

— Не хочу вам мешать. — Берт слегка поклонился и двинулся к дверям.

Профессор Розуолл, поджав губы, следила за каждым его движением леденящим взглядом. Миновать ее было, все равно что кораблю разминуться с айсбергом.

Когда Берт поравнялся с ней, в глазах мисс Розуолл что-то вспыхнуло. И она уставила на молодого человека обвиняющий перст.

— Постойте… Где же я вас видела?

В голове Берта пронесся миллион возможных ответов — один глупее другого. Но он не успел и рта раскрыть, как Вивиан его опередила.

— Чарлина, а так ли это важно? Давайте обсудим это в другой раз, а сейчас перейдем к делу…

— Нет, постойте! — Старуха наморщила лоб, припоминая. — Та-ак, молодой человек! Да вы преподаете на кафедре социологии!

Берту было нечего ответить. Он только глуповато улыбнулся, чувствуя, как пол под ногами начинает крениться.

— Вот, значит, как, — протянула мисс Розуолл, делаясь похожей на злую ведьму из «Гензеля и Гретель». — А ведь всем хорошо известно, что профессорам запрещено вступать в интимные отношения со студентами и аспирантами! Не вы ли, Вивиан, недавно твердили мне, что наш университет — это не публичный дом? Неужели общие правила не распространяются на этого молодого человека?