– Ничего нет проще. В Ширазе я нанял кухгелуйе сопровождать караван. Кухгелуйе - самые боевые из луров храбрецы. Я не знаю, что случилось в Хафе: возможно, персы обидели кухгелуйе. Луры не прощают обид. Но меня удивляет другое. Меня пригласили в Баге Багу и держат здесь под домашним арестом. Откуда я могу знать, что происходит за двести верст отсюда?

– Но вы же ездили к ним... К своему каравану на автомобиле.

Векиль Гулям устало пожал плечами.

– Они в оппозиции правительству...
– продолжал Анко Хамбер.

– Кто?

– Луры...

– Но в то же время их вожди склоняются к англичанам. Английское золото блестит чересчур ярко.

– Золото тут ни при чем. Старая дружба луров и англичан. Но вот появился их вождь, или ильхан, или эмир. Какой-то Музаффар... И настроение луров изменилось.

– Поразительное непостоянство! Караван у самой границы. Немного терпения. Я получу письмо из Кабула и... избавлю господина генерал-губернатора от забот о своей персоне. Караван идет за границу. Страшные кухгелуйе со своим ильханом вернутся в свои горы, а вы, господин капитан, в свое консульство.

Неопределенная улыбка только чуть шевельнула кончики ниточек, заменявших капитану Анко Хамберу усы. Он и вида не подал, что понял иронию. Большим цветным платком он только тщательно вытер гладкую лысую верхушку своей грушевидной головы.

– Господин Гулям, есть деловое предложение. Моего слугу зовут Ма Исуп Курд. Он когда-то служил жокеем на тегеранском ипподроме. Его конь на скачках обходил всех текинских и арабских скакунов. За восемь часов Ма Исуп проскачет сто километров. Послезавтра он будет в Хафе. Разрешите мне отнести куропаток на кухню, а вы пройдите к себе, изложите в записке ваши инструкции и вручите Ма Исупу. Он передаст их из рук в руки воинственному караванбаши-ильхану. Только просьба - сказать Ма Исупу, где караван.

– Ага, значит, вы не знаете, где караван?

Векиль Гулям сразу же оживился. Он повесил свою двустволку на крючок, и это позволило ему скрыть выражение лица...

– Не знаю. Караван исчез, - продолжал Анко Хамбер, забирая агдташ Гуляма.
– Зверски убив чиновника, луры увели караван в пустыню, в Большую Соляную пустыню.

– Жандармы силой пытались повернуть караван в Хаф, и кухгелуйе открыли огонь...

– Устаревшие новости... По телеграфу сообщили, что вынырнувщий из небытия вождь луров, некий ильхан Музаффар, увел караван. И... вы, конечно, знаете, куда он увел его. Вы же были там... И наконец, не встретила ли ваша супруга вас и ильхана Музаффара, когда вы подъезжали в автомобиле к Баге Багу... Мы все знаем. Мы, к сожалению, не знаем только одного: куда уехал ильхан после разговора и где находится сейчас караван... Но мы узнаем...

Последние слова прозвучали угрозой.

Бледность разлилась по лицу Гуляма. Обычно бесстрастный, он не сумел скрыть своего расстройства.. Новое осложнение.

Холодно, испытующе смотрел на него Анко Хамбер. Он не ждал, что слова его произведут такое действие. Похоже, что он недооценивал чувства этого пуштуна.

Нарочито равнодушно Анко Хамбер сказал:

– Мистер Хейм, главный инженер дорожного строительства Доздаб Мешхед, телеграфирует, что он послал в разведку белуджей Керим-хана и...

Гулям воскликнул:

– Я был прав!

– О чем вы говорите?

– Значит, белуджей Керим-хана натравили на караван вы?

Анко Хамбер попытался изобразить на своем лице негодование:

– Керим-хан благородный человек. Он поклялся возместить все издержки, вызванные трагической гибелью доктора Уормса, и взялся охранять жизнь и спокойствие дорожных рабочих от разбойников - всяких луров, хезарейцев и прочей швали.

– У белуджей есть правило: отруби себе по локоть руку, если она тебе добра не желает. Уверен, кухгелуйе дадут по рукам и белуджам Керим-хана, вздумай он сунуться к каравану.

– Не лучше ли не доводить до крайности... Неизвестно, чем все это кончится. Итак, я прикажу Ма Исупу седлать. А за вами записка.

Анко Хамбер вышел, все еще растирая голову платком.

Уже в дверях он остановился и, не поворачивая головы, сказал:

– Жандармы интересуются вашей супругой, сэр. Мой долг предупредить. Но в случае неприятностей можете рассчитывать на мое содействие. На весь авторитет консульства, сэр. Еще раз советую; оружие - опасный товар... . Куда спокойнее - ковры! Выгодно и безопасно. Курдские! Кашкайские! Иомудские! Рисунок! Краски! Чистота! Чистая шерсть! Золотое дно! Бизнес!

Держа высоко в каждой руке по туго набитому ягдташу, он встряхнул ими в воздухе, словно в каждом звенели червонцы, и вышел.

Анко Хамбер очень любил охоту. Он уговорил векиля Гуляма еще до рассвета отправиться на холмы, и, едва взошло солнце, они отлично постреляли. Куропатки, отяжелевшие от росы, летали низко.

Гулям прошел к себе. Настя-ханум, конечно, уже проснулась. Он поцелует ее. Так у них повелось с первого утра после свадьбы. Он не начинал дня, не поцеловав жену. Они встречали день поцелуем.