– Что ж, господа, прошу всех почтить меня своим присутствием в нашей усадьбе. Поедемте вместе, пожалуйста.

Ясно, что никто не хотел отказаться от приглашения и нас, человек двадцать, последовало на лошадях за графом. Евгений сел рядом с предводителем дворянства в приготовленную коляску, гости тоже разместились по своим пролеткам, и кортеж двинулся в имение Витковских.

В большой столовой комнате для встречи дорогого гостя-сына и остальных гостей все было готово. Громадный стол был богато уставлен дорогой посудой, винами и закусками, посреди стола красовались большие вазы китайского фарфора, наполненные роскошными цветами. Вся обстановка красноречиво намекала на тщательно подготовленное торжество.

Таня в белом кисейном платье с бутоньеркой на груди перебегала из комнаты в комнату с непонятным страхом в ожидании предстоящей встречи с недостаточно знакомым ей братом. Девушка совершенно не представляла брата: какой он с виду, какой его характер и голос и прочее... Предположения не могли не волновать Таню, и она не находила сил быть спокойной.

Няня с чепчиком на голове суетилась у стола, показывая лакеям непорядки. Сама Витковская в черном платье и косынке стояла на веранде с местным священником и Матильдой Николаевной в ожидании того, кому она посвятила почти всю жизнь и личное счастье женщины. Ее душевное волнение от предстоящей встречи с любимым единственным сыном ясно отражалось на бледном лице, которое выражало и радость от встречи и нетерпение увидеть скорее дорогого сына, прижать, наконец, его к материнской груди.

– Кажется, едут, - проговорил священник, прислушиваясь к доносившимся с дороги звукам.

На веранду вышли Таня с нянькой и тоже стали прислушиваться к шуму на дороге.

– Едут, едут, мамочка! Слышите, какой шум уже в парке?

Действительно, в парке был слышен шум от едущих колясок и фырканье коней, а через несколько минут показался весь кортеж едущих гостей. Впереди ехал Евгений с предводителем. Еще несколько томительных минут... И Евгений держал мать в своих объятиях. Она плакала:

– Женечка, мой мальчик!

– Мамочка!

Анна Аркадьевна обхватила руками голову сына и покрыла её быстрыми поцелуями, бесконечно повторяя:

– Милый мой, милый мой сынок! Наконец-то вернулся!

Присутствующие с умилением наблюдали душераздирающую сцену свидания матери с сыном.

Наконец, высвободившись из объятий матери, Евгений взглянул на остальных домочадцев и увидел Таню. И сразу же оцепенел в приятном изумлении: перед ним стояла девушка неземной красоты. Таня впала тоже в замешательство и не знала, как ей быть. Евгений в этот миг показался ей сказочным принцем, а она - чуть ли не Золушкой.

– Дети, милые мои дети, - проговорила Анна Аркадьевна, увидев замешательство Евгения и Тани.
– Познакомьтесь друг с другом. Женечка, это та самая кузина с Дону, про которую я тебе писала. Она теперь твоя сестра, и я тебя прошу любить её по-братски.

Евгений и Таня подали друг другу руки.

– Я совсем не полагал, что у меня будет такая прелестная сестричка, заговорил Евгений, глядя прямо в глаза смутившейся девушке.

– Рано, братец, говорить об этом, - быстро проговорила Таня, то краснея, то бледнея от смущения, и добавила: - Мне кажется, что по шкурке ценят только зверьков.

Евгений мило улыбнулся, ещё раз молча пожал руку сестре и отошел к её соседке.

– А, няня, - воскликнул он, увидев улыбающуюся от счастья Филипповну.
– Здравствуй, милая! Как поживаешь?

Евгений обнял свою старую няньку и её расцеловал.

– Будь сам здоров, соколик мой ясный! Уж и не чаяла я, что увижусь с тобой... Старая становлюсь... Болею...

– Ну, ничего, няня, крепись! Мы с тобой ещё поживем, - и потрепав старушку по плечу, Евгений перешел к Матильде Николаевне и священнику.

В то время, как Евгений общался с домочадцами, Витковская принимала гостей, занимала их разговором и приглашала входить с веранды в комнаты. Все они были ей хорошо знакомы, а с некоторыми она дружила уже долгие годы. Здороваясь со мной, она удивилась:

– Иван Дементьевич, да Вас и не узнаешь, какой Вы стали возмужалый и важный. Пожалуй, сейчас и не назовешь Вас, как раньше, просто Ванечкой.

И графиня лукаво рассмеялась.

– Что Вы, Анна Аркадьевна, да хоть горшком назовите, только в печь не ставьте, - смущенно пробасил я. Все присутствующие дружно и весело расхохотались.

– Ну что ж, господа, прошу всех в столовую. Нужно поздравить дорогого гостя, - сказала графиня и, взяв Евгения под руку, направилась с ним во внутренние покои дома. Оставшиеся на веранде гости последовали за ними. Скоро столовая графини наполнилась народом. Захлопали бутылки с шампанским, забегали лакеи с салфетками на руке, нарастал шум и гвалт. Гости, разместившись удобно за громадным столом, непринужденно предались веселью в честь приезда долгожданного молодого хозяина.

Евгений сидел между матерью и Таней. Он поднял бокал и попросил гостей выпить за здоровье своей драгоценной маменьки - Анны Аркадьевны. Гости с удовольствием выпили за здоровье графини и её уважаемого сына. Потом пили за здоровье Тани, няни и всех присутствующих. Пили за процветание науки и искусства. Говорили зажигательные речи, провозглашали оригинальные тосты и различные приветствия. Всем было весело, все были оживлены и довольны приемом.