Это было семь лет назад, когда как раз начинались разговоры о "Башне мира".

Белочка вернулась. Уселась и начала разглядывать Ната. Ничего не случилось. Осторожно опустилась на передние лапки, приблизилась на полметра и снова села.

Ну, ладно, сказал ей Нат, умеешь, умеешь. На! Он бросил ей очередной орешек.

Неужели я тогда наступил кому-то на мозоль? спросил он сам себя вслух. Или позднее перебежал кому-то дорогу?

Ответ был: вероятно, да, даже не замечая этого. Так что существует возможность, что изменения были затеяны, только чтобы подставить его. Неприятная мысль.

Но ещё хуже, если изменения в самом деле были проведены, и ему нельзя успокаиваться, пока как следует все не проверит.

Но тогда сам собой напрашивается вывод, что мотивом была корысть: за счет снижения качества материалов и работы для кого-то растет разрыв между затратами и ценой. Для кого? Самый очевидный кандидат Поль Саймон. Но если с Саймоном дела обстоят так, как утверждал Джо Льюис, зачем бы ему так рисковать?

Нат не находил ответа.

Была ещё третья возможность. Что, если извещения 6ыли оформлены и изменения проведены просто по глупости? Чьей? Что, если Поль Саймон и его люди считали причиной изменение концепций архитекторов и инженеров, и им незачем было спрашивать, почему. Они все сделали, не вдумываясь в причины? Эта мысль открывав множество новых возможностей.

Нат раздавил, очистил и съел один орех. Ему понравилось. Пришло в голову, что он не обедал. Съел ещё один орех и вдруг заметил, что белка снова здесь, с приятельницей, что обе сидят почти у его ног, смотрят и терпеливо ждут.

Ради Бога, простите, сказал Нат и бросил им два ореха, один направо, другой налево.

Есть ещё одна возможность, думал он, возможность, которую он пытался загнать в глубину своего подсознания, которая упорно всплывала оттуда. Что, если эти изменения направлены не против него и сделаны не из корысти, а направлены против самой Башни? Есть в этом какой-то смысл? К несчастью, есть, хоть от него и делается дурно. Или мог бы быть.

Без расчетов, которые мог сделать и Нат, но с которыми Джо Льюис со своими специалистами справите лучше и быстрее, нельзя сказать, могут ли эти изменения стать вопросом жизни или смерти.

Здания это не самолеты и не космические корабли, их не проектируют на пределе возможностей материала. Поскольку вес не является главной проблемой, то в каждый кабель, в каждый проводник закладывается запас прочности. При расчетах конструкции учитываются такие невероятные факторы, как ветры со скоростью двести пятьдесят километров в час, что превышает все известное в истории, или могучие всплески электрической энергии, которые почти невозможно представить.

Поскольку Башня так высока, возможный удар молнии в неё считался обычным явлением; титаническая стальная конструкция безопасно переправит его в землю, как уже не раз случалось во время строительства.

Самая невероятная возможность это землетрясение; так как нигде поблизости нет сейсмических районов. Но тем не менее основание Башни достает до самой скалы, на которой покоится весь гигантский город, и здание со своими прочными корнями и крепким и гибким каркасом легко перенесло бы без потерь толчок значительно выше средней интенсивности.

Короче, любая опасность, которую может представить человек, была учтена и против них была приготовлена защита. Все расчеты проведены на ЭВМ. Изготовлены и испытаны модели.

По проекту здание гарантировало наивысшую надежность, которую может достичь человеческий разум.

ПО ПРОЕКТУ.

Но измени его в каком-то месте чуть туда, чуть сюда и устойчивость, прочность и даже безопасность могут оказаться только иллюзией.

Но зачем кому-то таким образом угрожать её существованию? Нат не имел понятия, но в городе, где насилие стало нормой и где безответственность превозносится до небес, диверсия против такого уникального здания не кажется невозможной.

Обе белочки вернулись, а с ними и третья, и все втроем начали подкрадываться к заманчивой цели.

Бывают минуты, когда мне кажется, сказал Нат, Что нужно вернуть весь мир вам, подружки. А всем нам по-Ра попрыгать в море, как леммингам. Ну, держите.

Он высыпал орехи из пакета на землю и встал.

ГЛАВА IV

12. 30

Берт Макгроу сидел в своем кабинете, из окон которого открывался широкий обзор небоскребов центральной части города. Он строил многие из них. Обычно ему правиле этот вид. В эту минуту, однако, он не был в этом уверен, потому что посреди этой панорамы возвышалась "Бaшня мира", а то, что рассказал и показал Гиддингс, могло испортить настроение и в такой ясный, солнечный летний день, как сегодня.

Взгляд Макгроу был погружен в копии чертежей с изменениями, которые лежали у него на столе. Макгроу снова взглянул на Гиддингса.

Что нам, собственно говоря, известно? спросил он.

В глубине души у него было чувство, что его надежды напрасны, что если даже все тщательно проверят, это неприятное чувство не исчезнет. Но единственное, что человеку остается это надежда..

Здесь я вижу кучу бумажек, сказал он, но это не оригиналы.

Вам приходится ходить вокруг да около, ответил Гиддингс, и вам это не нравится. Эти четкие ксерокопии доказывают, что халтуру лепили у вас прямо под носом, да и у меня тоже. Сколько изменений проведено, ещё не знаю. Насколько они серьезны, тоже не знаю. А кому и зачем это было нужно, могу только догадываться.