Начинайте искать другой выход, Нат сказал он в трубку.

Он сказал это почти шепотом, но сенатор услышал.

Это безнадежно? спокойно спросил он.

С такой пушкой, ответил он, вероятно, да. Думаю, что в Береговой охране есть более мощные, но насколько они точны... он пожал плечами. Доставить линь на палубу судна, особенно если это грузовой пароход совсем другое дело: в таком случае достаточно, если гарпун просто попадет на палубу. Но попасть в эти окна на таком расстоянии... Он снова пожал плечами.

Гровер Фрэзи со стаканом в руке, как загипнотизированный, наблюдал за происходящим, и когда гарпун скользнул вниз и исчез под окнами, губы его беззвучно зашевелились и взгляд стал почти безумным.

Кто-то в зале включил транзистор. По залу понеслись твердые ритмы рока.

Ради Бога, сказал мэр Рамсей, сейчас не время для веселья.

Он тоже наблюдал за падающим гарпуном, пока тот не исчез из поля зрения.

Я сейчас это выключу.

Оставьте, Боб, сказал губернатор, разве вы предпочитаете псалмы и молитвы?

Не понимаю, при чем здесь это.

При том. Голос губернатора звучал устало. На палубе "Титаника" тоже играл оркестр, когда корабль уходил под воду. И некоторые молились. В его голосе прибыло резкости, но не силы. Черт возьми, Боб, эти люди до смерти перепуганы, и я их понимаю. Пусть делают, что хотят. Его рука теснее обвила талию Бетти. Я сейчас пойду звонить. А вы?

Пойду с вами куда угодно, ответила Бет. Я не хочу оставаться одна.

В трубке раздался голос Ната:

Мне очень жаль, губернатор. Слишком далеко. Оливер попытается ещё раз, но... неоконченная фраза повисла в воздухе.

Понимаю, ответил губернатор. Делайте, что в ваших силах, он усмехнулся над собственными словами. Покачал головой. Ну ничего. Пауза. Лифты придется сбросить со счета?

Ядро слишком раскалилось, сказал Нат. Направляющие погнулись. Мне очень жаль.

Бет испытывала клаустрофобию в этой тесной, переполненной людьми канцелярии. Там были оба пожарных, Хоуард и Старр, Бен Колдуэлл, Гровер Фрэзи и шеф пожарной охраны. У Бетти возникло безумное чувство, что она физически ощущает расползавшийся откуда-то страх.

Губернатор отвернулся от телефона и спросил Хоуарда:

Вы убеждены, что лестницами воспользоваться невозможно?

Абсолютно, ответил Хоуард и взглянул на Старра, который кивнул. Здесь все же лучше, продолжал он, хотя тоже ничего хорошего. Вот смотрите, он развел руками и поднял их вверх. Вы когда-нибудь видели, как горит лес? Или нет? Обычно это начинается с маленького очага. Кто-то неосторожно разведет костер, бросит сигарету или что-нибудь еще. Вначале займется трава, потом кусты, по^ том низкие ветви больших деревьев. Он замолчал, жестами иллюстрируя, как это бывает. Допустим, там наверху, на самой вершине одного из больших деревьев, гнездо с птенцами. Внизу на земле, да и в нижних ветвях дерева все уже горит, огонь и дым прибывает, пламя скачет с ветки на ветку. Он снова помолчал. Но гнездо ещё долго будет в безопасности. Не навсегда, чтобы вы меня поняли, но на некоторое время. Пока пламя доберется до верхних ветвей, тем птичкам лучше сидеть на месте. Последняя пауза. Особенно, если они не умеют летать.

Шеф пожарной охраны сказал:

А это чертовски высокое дерево. Так что кое-какое время у нас есть.

Для чего? спросил Гровер Фрэзи. Чтобы мы просто сидели, прекрасно зная, что нас ожидает? Он вскочил. Я ждать не собираюсь! Он говорил все громче.

Мэр Рамсей сказал с порога:

Да сядьте вы! И ведите себя как взрослый человек! Фрэзи тихо ответил:

Вам бы стать вожатым у скаутов. Да вы им наверняка были. Бог, Родина и Йель? Галстук в тонах колледжа и "положение обязывает"? Он направился к дверям. И не пытайтесь меня остановить, бросил он в лицо губернатору.

Не буду, ответил тот, наблюдая, как Фрэзи исче зает за дверью.

В канцелярии все молчали. Бет открыла было рот, только молча покачала головой. Шеф пожарной охраны беспокойно завертелся на стуле. Мэр сказал:

Нужно было его остановить, Бент.

Пусть это будет на моей совести, ответил губернатор.

Пожарный Хоуард сказал:

Ему не выйти с этой лестницы живым, мистер губернатор.

Я это и имею в виду. Лицо губернатора выдавало внутреннее напряжение.

На пороге появился сенатор Петере. Оперся о косяк.

Пусть это будет на моей совести, повторил губернатор. Возможно, я прав, возможно, нет. Я не знаю. Щ мы никогда не выясним. О таких решениях можно дискутировать до бесконечности.

Ведь речь идет о жизни человека! напомнил мэр.

И это я понимаю, согласился губернатор, но кто дал мне право решать судьбу другого человека?

Вы отказываетесь от своих принципов?

В этом, Боб, сказал губернатор, и состоит разница между вами и мной. Я не верю в теорию о папочке, который всегда лучше знает, что и как. Когда речь идет об общественных интересах, я всегда занимаю твердую позицию. Но если взрослый человек решает сделать что-то, не затрагивающее остальных, это не моя забота.