— Хорошо, старушка. Никому не удастся выйти сухим из воды!

Жаркое оказалось вкусным, и Мегрэ покинул стол в состоянии блаженства.

— Мы это скоро распутаем, — пообещал он сам себе. — А теперь нам предстоит интервью с лакеем…

Лакей Делижара открыл дверь и хотел провести Мегрэ в гостиную.

— Нет-нет, мой друг. Я хочу побеседовать именно с вами. Вы знаете, кто я такой, не так ли? Так чем вы занимались, когда я позвонил?

— Пили кофе на кухне.

— Тогда разрешите присоединиться к вам.

Лакею ничего другого не оставалось, как провести Мегрэ на кухню и объявить кухарке и шоферу: «Инспектор желает выпить с нами чашку кофе».

Шофер Арсен сидел в расстегнутой серой униформе. Кухарка оказалась очень толстой пожилой женщиной.

— Не обращайте на меня внимания, друзья. Я мог бы вызвать вас в участок, но зачем беспокоить вас по пустякам. Не надо застегиваться, Арсен. Никаких формальностей… Кстати, как случилось, что позавчера вам дали выходной? Вас всегда отпускают по пятницам?

— Да нет. В то утро хозяин ни с того, ни с сего заявил, что в воскресенье мне придется поработать, так как он собирается съездить на юг. Поэтому мне лучше бы отдохнуть в пятницу.

— Значит, в тот день месье Филипп сам правил машиной?

— Да. Я думал, ему машина не понадобится, а потом гляжу, он на ней ездил.

— А как вы узнали?

— Внутри грязь осталась.

— В тот день не было дождя. Значит, он выезжал за город?

— Понимаете, у нас город небольшой. Отведешь несколько сот метров, и ты уже в поле.

Мегрэ повернулся к лакею.

— А вы где днем были?

— В буфетной. Я позавчера чистил столовое серебро.

— Вы не помните, во сколько мадам Круазье ушла из дому?

— Около четырех. Как всегда. Она ходила к зубному, а он живет рядом.

— А как она выглядела?

— Как всегда хорошо. Она очень хорошо сохранилась. И такая была веселая. Никогда не пройдет мимо, не поговорив.

— А в тот раз что она сказала?

— Ничего. Она просто крикнула мне: .

— К дантисту она ходила пешком?

— А она машинам не доверяла. Даже из Байе приезжала на поезде.

— А где же в то время была машина?

— Не могу сказать.

— Но не в гараже?

— Нет, месье. Месье и мадам уехали сразу после обеда. Они вернулись через час, но, наверно, оставили машину за углом. Они никогда не ставят ее у входа — здесь слишком узкая улица. А ставят за углом. Из буфетной ее не было видно.

— Итак, вы говорите, что месье и мадам вернулись часа в три. А через час, около четырех, мадам Жозефина Круазье ушла из дому. Ну и что было потом?

— Потом приходила мадемуазель Сесиль.

— Во сколько?

— Десять минут пятого. Я сказал ей, что тетушки нет дома, и она ушла.

— И кто-нибудь видел ее, кроме вас?

— Никто.

— Ну и дальше?

— Месье ушел. В четыре двадцать пять. Я заметил время, потому что он уходил обычно попозже.

— Он ничего не нес в руках?

— Ничего.

— И он вел себя нормально?

— Разумеется.

— Ну, продолжайте.

— Я как раз начал чистить ножи… Да. Тогда все и случилось. Мадам вернулась около пяти.

— И выглядела так же хорошо?

— И в отличном настроении. Она даже подошла ко мне и сказала, что люди говорят неправду про зубных врачей. Лечить зубы совсем не больно.

— И она поднялась к себе в комнату?

— Да.

— Ее комната в стиле Луи Четырнадцатого?

— Да.

— Желтая комната, справа?

— Нет, что вы! Это комната в стиле Регентства. В ней никто не живет.

— Ну и что же случилось потом?

— Я не знаю… Прошло несколько минут. Потом мадам сбежала вниз, очень взволнованная.

— Одну минутку. Сколько времени прошло с тех пор, как вернулась мадам Жозефина?

— Минут двадцать. Было чуть ли не полшестого, когда мадам велела мне позвонить в клуб и сказать месье, что у его тети сердечный приступ.

— И вы ему позвонили?

— Да.

— И сказали, что у тети сердечный приступ?

— Да. Больше я ничего не знал.

— А потом поднялись наверх?

— Нет. Никто из нас наверх не поднимался. Пришел молодой доктор, и мадам сама провела его наверх… Только часов в семь нам сказали, что мадам Круазье умерла. А увидели мы ее только в восемь.