Инспектор Жанвье не скрыл от нас, что был очень удивлен при виде драгоценностей, хранившихся в чемоданчике. Они еще не прошли экспертизу, но на глазок можно сказать, что стоимость этих украшений не менее тридцати миллионов. Кольца, колье, браслеты, клипсы, серьги — и все куплены в лучших ювелирных лавках на улице Де-ля-Пэ. Теперь вы понимаете, почему мы считаем, что ситуация в корне изменилась. Прежде полагали, что у доктора Жава, жена которого на первый взгляд выглядела такой скромницей и простушкой, завелась мотовка-любовница.

И вдруг выясняется, что именно его жена подорвала их бюджет, в то время как любовница влачила скромное и безвестное существование. Мы переговорили по телефону с Ивом Ле Тереком, братом погибшей. Он все еще находится в Париже, в отеле «Скриб», и не скрыл от нас причину своего столь длительного пребывания в столице.

Он дожидается возможности перевезти останки сестры в Конкарно, чтобы похоронить в фамильном склепе.

Однако окончательное решение остается за Жавом.

— Вы уже обсуждали с ним этот вопрос?

— Я не смог ни увидеться с ним, ни переговорить по телефону. Я написал ему, вернее, поручил сделать это моему адвокату, поскольку у меня нет никакого желания поддерживать отношения с этим человеком, но ответа мы до сих пор не получили.

Неужели возникнет какая-то свара вокруг трупа между мужем и братом?

Когда мы разговаривали с Ле Тереком, он еще ничего не знал о драгоценностях, поэтому мы и спросили его:

— Не отличалась ли ваша сестра кокетством?

— Оно ей, как мне кажется, не свойственно. Несмотря на свое состояние, она всегда отказывалась одеваться у известных кутюрье, а некоторые платья шила себе сама.

— Она любила драгоценности?

— Вообще их не носила. Когда умерла матушка, фамильные драгоценности поделили между Эвелин и моей супругой. Они не слишком дорого стоили, особенно старые. Так вот, сестра предложила жене выбрать самой те, что ей нравились, ничуть не заботясь о своей доле.

— И тем не менее у нее оказалось драгоценностей на сумму почти тридцать миллионов?

— Что вы сказали?

— Повторяю, тридцать миллионов.

— Да кто мог сказать такое?

— Их обнаружили в Каннах.

Тут, кое-что смекнув, Ле Терек внезапно сменил тон.

— Это куда же вы клоните?

— Никуда. Я просто спросил, известно ли вам, что еще в девичестве ваша сестра приобрела бриллианты, рубины и изумруды.

— Полагаю, она имела на это право, не так ли?

— Вне всякого сомнения.

— Хочу обратить ваше внимание на то, что, имея доходы от завода, она могла позволить себе вообще не обращаться к мужу за деньгами. Ведь у нее были свои средства, разве не так?

— В общем, верно…

— Тогда не вижу причин выяснять, как распоряжалась ими моя сестра. Если она предпочитала покупать драгоценности, это ее дело.

На этом Ив Ле Терек резко прервал разговор, повесив трубку.

К полудню мы пришли на улицу Вашингтон, где тротуар запрудила толпа фотографов.

Здание, в котором на пятом этаже живет Антуанетта Шовэ, старинное, но все еще выглядит неплохо. Поскольку лифт не работал, нам пришлось подниматься пешком.

Но мы напрасно стучали в дверь, на которую нам указали. Она осталась для нас закрытой. Зато открылась соседняя. Довольно пожилая седоволосая женщина, одетая во все черное, обратилась к нам.

— Если вы к мадемуазель Шовэ, то ее нет дома.

— И давно она вышла?

— Вот уже два дня.

— Вы не видели ее двое суток?

— Нет. Лишь дважды приходила ее мать — у той свой ключ.

— Вы не знаете, забрала ли девушка с собой вещи?

— И вы называете ее девушкой? Ту, которая принимает у себя женатых мужчин?

— Почему вы сказали «мужчин», их что, было несколько?

— Кто принимает одного, способен приводить и других — вот так я считаю. А если при этом присутствует еще и мать, то я просто уверена…

Мы так и не сумели полностью выяснить мнение соседки Антуанетты, поскольку преисполненная благородного негодования, она неожиданно отступила в глубь квартиры и резко захлопнула дверь перед нашим носом.

Где же находится Антуанетта Шовэ? Не скрывается ли она попросту от журналистов и фотографов? Полагая, что об этом осведомлена полиция, которая ее допрашивала, мы позвонили инспектору Жанвье, чтобы выяснить нынешний адрес Антуанетты, но он ответил, что пока девушку не стоит беспокоить.