Под этими проникновенными строками, звучавшими как священная клятва патриотов, с душевным волнением подписывались солдаты, сержанты, офицеры и генералы Сталинградского и Юго-Восточного фронтов, в том числе летчики, штурманы и все воины авиадивизий АДД, базировавшихся под Сталинградом и участвовавших в героической обороне славного города на Волге.

Авиация дальнего действия всячески стремилась облегчить положение 62-й и 64-й армий, принявших на себя главный удар фашистских танков и мотопехоты. Наши соединения каждую ночь бомбили скопления живой силы и техники противника вблизи окраины города. Они наносили удары по огневым позициям немецкой артиллерии, били по вражеским переправам и мостам, но аэродромам и другим важным объектам, Анализируя тяжелые сентябрьские бои на Волге, Маршал Советского Союза Г. К. Жуков писал: "Необходимо отдать должное воинам 24, 1-й гвардейской и 66-й армий Сталинградского фронта, летчикам 16-й воздушной армии и авиации дальнего действия, которые, не считаясь ни с какими жертвами, оказали бесценную помощь 62-й и 64-и армиям Юго-Восточного фронта в удержании Сталинграда.

Со всей ответственностью заявляю, что если бы не было настойчивых контрударов войск Сталинградского фронта, систематических атак авиации, то, возможно, Сталинграду пришлось бы еще хуже"{42}.

Жуков, улетевший на некоторое время в Москву, в конце сентября вновь вернулся на волжские берега. Он объявил руководящему составу решение Ставки от 28 сентября о переименовании Сталинградского фронта в Донской, а Юго-Восточного - в Сталинградский. Командующим Донским фронтом был назначен генерал-лейтенант К. К. Рокоссовский.

Буквально на другой день вновь назначенный командующий Донским фронтом выехал в войска, в район севернее разъезда 564. Как раз на этом участке Жуков приказал АДД нанести ночной бомбардировочный удар по войскам и технике противника на поле боя.

Поскольку местность в этом районе была безориентирной, требовалось хорошо продумать организацию светового обозначения и наведения, чтобы обеспечить точность удара по намеченным объектам, исключив попадание бомб по своим войскам.

Константин Константинович предложил мне поехать вместе с ним на наблюдательные пункты командиров дивизий, артиллерийские НП и непосредственно на месте уточнить вопросы взаимодействия и целеуказания. Во время совместной поездки я получил возможность ближе познакомиться с Рокоссовским, этим талантливым военачальником, и понаблюдать глубоко поучительный метод его общения с командирами и рядовыми. Неизменное спокойствие, выдержка не изменяли ему даже при явно неудачных докладах подчиненных. Он обязывал перепроверить неточные данные, провести дополнительную разведку, рекогносцировку местности, требуя правдивого и точного доклада. Ровный в обращении, умеющий выслушать подчиненного, своей доброжелательностью и товарищеским отношением Константин Константинович располагал к себе людей. Быстро исчезала напряженность, скованность, и офицеры, солдаты, как правило, толково и обстоятельно докладывали обстановку, свои соображения о том, как быстрее и эффективнее громить врага.

Генерал К. К. Рокоссовский говорил кратко, задачи ставил четко, был образцом для подчиненных своей подтянутостью, строевой выправкой, хладнокровием и умением искусно и твердо управлять войсками. Солдаты, сержанты и офицеры очень любили Константина Константиновича, уважали за личное мужество, справедливость и заботу о подчиненных, гордились своим командующим и подражали ему.

Прощаясь со мной, генерал Рокоссовский сказал:

– Видели, как фашисты крепко закопались? У нас, к сожалению, жидковато с артиллерией. Вот почему ждем от вас хорошего удара по противнику.

Авиация дальнего действия интенсивно бомбардировала боевые порядки противника, скопления живой силы и техники врага в тактической и оперативной глубине, нарушая железнодорожные перевозки гитлеровцев.

В начале октября начались упорные бои за удержание заводов "Красный Октябрь", "Баррикады" и других предприятии города. Сосредоточив в районе заводов до восьми дивизий, в середине октября гитлеровцы нанесли здесь главный удар и овладели Тракторным заводом.

Для того чтобы отвлечь часть вражеских сил со сталинградского направления, войска Ленинградского, Волховского и Северо-Западного фронтов предприняли наступление в районе Демянск, Синявино и на других участках. Напряженные бои развернулись под Ржевом и Воронежем. Наши соединения тоже участвовали в этих операциях. Но главные усилия авиации дальнего действия были сосредоточены на сталинградском направлении. В октябре 1942 года, когда бои на Волге достигли наивысшего накала, АДД почти каждую ночь бомбардировала переправы противника через Дон и немецко-фашистские войска, наступавшие непосредственно на Сталинград.

5 октября 1942 года героический подвиг совершил экипаж тяжелого корабля ТБ-3 из 7-го авиаполка 53-й авиадивизии АДД. Над вражеской переправой самолет был сбит огнем немецкой зенитной артиллерии. Гитлеровцы бросились в погоню за советскими летчиками, приземлившимися на парашютах. Три члена экипажа укрылись в скирде соломы возле села Верхнетурово. Однако немцы обнаружили их.

На основе показаний местных жителей секретарь Нижнедевицкого райкома КПСС Воронежской области Н. Болдырев впоследствии писал:

"Фашисты предложили летчикам сложить оружие. Но в ответ услышали:

– Советские летчики в плен не сдаются!

Гитлеровцы открыли огонь из автоматов по омету соломы. Оттуда выскочил человек в форме советского летчика. Он стрелял в упор по немецким солдатам из пистолета. Его скосила автоматная очередь...

Фашисты трассирующими пулями подожгли скирду. Местный жители, наблюдавшие за этой неравной борьбой, услышали, как оставшиеся в горящем омете запели "Интернационал". Из огня и дыма доносились грозные и величественные слова гимна: "Над сворой псов и палачей". Гитлеровцы продолжали стрелять по горящей скирде. Оттуда появился еще один летчик. Одожда на нем горела. Он был словно живой факел. И его сразила вражеская автоматная очередь. Пламя горящей соломы взметнулось до неба. И пение прекратилось. Гитлеровцы сделали свое черное дело и ушли. Крестьяне предали тела погибших воинов земле"{43}.

Участвовавшая в погребении героев Т. Н. Слукина нашла в кармане обгоревшей гимнастерки одного из них опаленный огнем комсомольский билет Атапина Виктора Владимировича. Красные следопыты местной школы установили, что Атапин был в экипаже стрелком-радистом. Вместе с ним геройски погибли штурман Алексей Сергеевич Антипов и воздушный стрелок Михаил Васильевич Ступин.

Командир корабля младший лейтенант Вячеслав Николаевич Щелков, пробившийся к партизанам, затем вернулся в полк и воевал до последних дней войны. Бортмеханик Василий Карпович Шайбак сражался в партизанском отряде имени Суворова, командовал там группой подрывников. Такова необычная история экипажа, свидетельствующая о высоких морально-политических и боевых качествах советских летчиков, готовых сражаться до последнего дыхания, но не покориться врагу.