– Что-то случилось?
– спросил я.

– Сосулька на голову с крыши грохнулась, - сказал он рассеянно, думая о чeм-то другом.

– Кошмар какой! И сильно?

– Да порядочно. Сотрясение, и кость, говорят, треснула.

– Так вам в больницу надо!

– Только что оттуда. Некогда мне лежать, мне синизан нужен.

– Что?

– Синизан. Подкормка для фагуппио!
– посмотрел на меня Х. как на величайшего чудака в мире, не знающего элементарных вещей.

Меня мучает всe непонятное, и я попросил объяснений.

Х. снисходительно объяснил. Он разводит рыб в аквариуме. В частности, красивых маленьких фагуппио. А для них нужна подкормка - синизан. А синизан должны вот сейчас, после обеда, привезти в магазин "Природа". А разбирают его за два часа, поэтому нужно успеть: синизан раз в месяц привозят.

– Сдохнут, что ли, ваши эти... фагуппио без этого вашего синизана?

– Ещe чего! Синизан им для печени. А ещe без синизана у них верхнее пeрышко хвоста желтеет, а оно по породе должно такое бледненькое быть.

– Да вы сам бледненький! Голова кружится?

– Голова? Да, немного. Ладно, побегу: в магазине перерыв кончается!

Ясно, подумал я. Человек одного увлечения. Маньяк своего хобби. Энтузиаст. (См. очерк "Энтузиаст".)

Но всe оказалось не так просто.

Года через полтора опять встречаю его.

Интересуюсь: как эти самые? Фигуппио, кажется.

– Какие фигуппио?

– Ну, рыбки!

– Рыбки?

– Аквариумные! Вы же разводите их!

– А-а... Когда это было!
– еле вспомнил Х.
– Нет, давно уже не развожу. Некогда.

– А голова как?

– Что голова?

– Ну, сосулькой же попало вам по голове! Всe зажило?

– Зажило. Трепанацию, правда, делали, гематома, сказали, какая-то разрослась.

Х. была явно неинтересна тема разговора. Он нетерпеливо спросил, уклонившись от дальнейших вопросов:

– Вы на Сенном рынке не были случайно?

– Нет, а что?

– Почeм там розы белые, интересно?

– Не знаю.

– Я в Крытом рынке был, там рубль штука. На Северном - рубль двадцать. В Волжском вообще рубль двадцать пять. Хочу теперь на Сенной съездить, может, там хоть девяносто копеек!

– А вам много надо?

– Пять штук, - заулыбался Х.
– Я ведь женился пять месяцев назад. И пообещал, что каждый месяц буду жене белые розы дарить. Сколько месяцев, столько роз. А они дорогие, собаки, хоть и лето на дворе!

На дворе было, действительно, лето. И мы стояли рядом с трамвайной остановкой, а поблизости был базарчик, и уйма старушек обреталась там, торгуя цветами, выращенными в собственных садах. Были там и белые розы и стоили они, это я точно знал, полтинник за штуку, при этом ничуть не хуже рыночных.

Я сказал об этом Х.

– Что вы!
– ответил он.
– Леночка узнает, что я у старух брал и на цветах, извините за выражение, жмотился, - обидится!

– Да откуда она узнает-то?

– Я сам скажу. То есть она спросит, где купил, она всегда интересуется. И я должен честно сказать.

– Но ведь вы всe равно ищете, где дешевле, всe равно жмотитесь!

– Почему?
– обиделся Х.
– Я экономлю, это Леночка одобрит и похвалит. Жмотиться - одно, а экономить - другое.

И он убежал, а я стоял, растерянный, не зная, что подумать об этом человеке, а заодно и его неведомой Леночке. Вместо умных мыслей колобродил в голове один только глупый вопрос: сколько роз ему придeтся покупать к серебряной, например, свадьбе. По моим подсчeтам вышло: ровно 300 штук!

Но встретил я его гораздо раньше серебряной его свадьбы. Лет через пять или шесть. Выглядел он плохо.

– Извините, не болели ли?

– Хуже. В тюрьме сидел.

– За что?
– поразился я. Ни тюрьма, ни какое-либо злодеяние никак не шли к его облику мягчайшего и деликатнейшего человека.

– Как вам сказать... В приговоре значилось: покушение на убийство.

– Убийство? Кого ж вы, извините, хотели?

– Леночку.

– Леночку?! Жену? Которой вы розы раз в месяц?

– Я не хотел. Просто она суп всe время пересаливала. Я ей говорю: ты хочешь отравить мой организм. А она смеeтся: ничего твоему организму не сделается. Ну, я решил тоже. В суп ей насыпал крысиной отравы, как раз из санэпидстанции ходили по квартирам, раздавали, я и взял. Она суп съела и говорит: что-то мне нехорошо. А я ей: а мне, думаешь, хорошо после твоей соли? Я ведь еe просил, я ведь не со зла. Но если человек не понимает? уставился на меня Х. невинными вопросительными глазами.

Я не нашeлся, что ответить.