Шрифт:
В Домодедове он выскочил из головного вагона одним из первых. Спрыгнул на рельсы. Перед кабиной машиниста перебежал через пути.
Примыкавшая к маневровому парку эта сторона станции была темнее и глуше.
Электричка глухо свистнула, что-то задержало её. Потом отправилась.
Никола подождал, пока поезд ушел. Еще через минуту ему открылась платформа, с которой он только что спрыгнул. Прибывшие пассажиры быстро удалялись, а все, кто ждал электричку, уехал с ней.Платформа быстро пустела.
Прямо напротив себя вор неожиданно увидел бывшего мента-подполковника.
Теперь бывший мент прирабатывал уборщиком – счищал скребком лед .
Вор постарался не попасть ему на глаза. Отвернулся. Вражда была взаимной.
Никола не взлюбил его. По-пьянке не раз бывало пытался свести счеты. Прямо в дежурке.
Не оборачиваясь, Никола двинулся дальше к переходному мосту. Цепким взглядом жулика мгновенно заметил: в дальнем конце платформы кто-то лежал неподвижно, закинув голову далеко за спинку скамьи.
«Ошмонали?!»
От лежавшего быстро удалялись уже знакомые Николе оба бандитского вида частные охранники, которые наехали на него в поезде. Высокие, в одинаковых куртках, без головных уборов, несмотря на морозец…
2.
Негромкий телефонный звонок разбудил начальника Московского Управления.
Это было уже после полуночи.
Генерал Скубилин чертыхнулся, сел, спустил ноги на ворсистый ковер.
– Слушаю, Борис Иванович…
Звонил – заместитель министра генерал Жернаков.
Он курировал органы транспортной милиции.
Мучимый бессонницей замминистра обычно звонил начальникам управлений Дорог по нескольку раз за ночь. Расспра шивал, распекал, давал указания.
Из-за разницы в часовых поясах в выигрыше оказывались отдаленные Дороги – Дальневосточная, Западно-Сибирская, Забайкальская. Их руководители успевали выспаться…
Генералу Скубилину на столичном железнодорожном Узле – приходилось хуже всех. Московские вокзалы обслуживали тысячи поездов, электричек, миллионы пассажиров – тут постоянно возникали проблемы.
– Спишь, Василий? – спросил замминистра.
– Где уж тут уснешь, Борис Иванович…
Скубилин знал, как разговаривать с руководством. В голосе послышались скорбные нотки.
***
– Ездил в подразделения?
– Только – только вернулся. Все приходиться самому, Борис Иванович…
– Правильно. Надо держать руку на пульсе…
– Если бы только это!
– Я понимаю…
Источником тревог обоих руководителей был другой заместитель министра – давний соперник , он использовал в своих целях любой промах подчиненных Жернакову транспортников и, в первую очередь, столичных…
– Кублатый … – Под этой кличкой фигурировал у них злокозненный министерский Князь Тьмы. – Опять накляузничал. Словно с цепи сорвался…
– Он и мне подложил свинью…
С подачи Кублатого информация о любом промахе железнодорожной милиции шла сразу на самый Верх. А недавно интригану удалось одержать победу по крупнее. Вопрос о работе столичной ж е л е з к и был вынесен на очередное заседание Коллегии. Тема Коллегии была обозначена достаточно иезуитски: «оказание помощи органам милиции на Московской ж.д. по работе с жалобами и заявлениями граждан «. Об этой мине замедленного действия, заложенной под обоих генералов, и пошла речь в ночном звонке замминистра.
– На вокзалы уже послали проверять. Задание – собрать как можно больше жареного…
– Могу представить…
Финал Коллегии был предсказуем
Жестко разобраться со Скубилиным, который должен был принять на себя главный удар, а затем рикошетом вломить курирующему его заместителю министра. Жернакову.
– Такие вот дела, Василий…
Противостоянию первых лиц шел не первый год. Жернаков едва успевал разрушать интриги, которые день за днем плели против него люди Кублатого. Менялись министры, а непрекращающаяся война их замов ко всеобщему удовольствию все продолжалась.
На этот раз Жернаков звонил полный мрачных предчувствий.
– У меня точные сведения. Кублатый готовит бо-о-льшую провокацию…
– Догадываюсь, Борис Иванович… – Скубилин подпустил порцию патоки вместе с елеем. – У нас ведь всегда так – кто больше трудится, отдает себя целиком работе, того и больше долбают. Взять вас, к примеру…
– Не в том дело… – На этот раз Жернаков не был склонен к лести.
Скубилин это сразу почувствовал.
– Безусловно…
Жернаков был ощутимо перевозбужден.