Из осторожности участники ночной вокзальной жизни ускорили шаги.

Мимо висевших на стене телефоновавтоматов с оборванными трубками, генерал направился повернул в сторону дежурки.

"Интересно, кто у них дежурит из розыскников?.."

В технике укрытия заявлений существовало четкое распределение обязанностей. Непосредственно этим занимались сотрудники уголовного розыска. Дежурных старались не вмешивать. Те были людьми официальными, потом заявители всегда могли на них указать...

Внезапно шагах в десяти впереди Скубилин увидел своих подчиненных : начальник розыска Игумнов - тяжелый, без куртки, быстро, не глядя по сторонам, направлялся к дежурной части. Рядом вышагивал один из розыскников - в вязаной шапкебандитке, коренастый, в очках.

Кто стоял за укрытым разбоем в электричке, генералу уже не надо было объяснять. Все стало ясно.

"Пусть чуть расслабяться, надо застать врасплох..."

Скубилин резко свернул в сторону. Спустился в подземную часть вокзала.

Рейд по тылам - мимо камер хранения ручной клади - оказался удачным, никто из дежурного наряда его не опознал.

Скубилин мог себя поздравить не только с этим.

То, что виновным в укрытии разбоя оказался сам начальник розыска было наруку.

"Ударить, как следует, и материалы отправить в Транспортную

прокуратуру. Чтобы мало не показалось..."

То, что советывал замминистра.

Крутые меры к начальнику розыска должны в полной мере быть оценены Наверху.

За верность, поддержание дисциплины железной рукой, точное следование указаниям руководства министр прощал многое.

"Авось и эту Коллегию переживем..."

Прежде чем вернуться назад на перрон Скубилин еще постоял у киосков с сувенирами - днем это и в голову бы не пришло да и не было времени.

Покрутившись на перроне с четверть часа, Скубилин снова двинулся на перрон.

Вокзал он знал хорошо. Мимо киосков, заполненных газетами, женскими детек

тивами, видео и аудиокассетами он напрямую быстро вышел к дежурной части.

Еще подходя, почувствовал запах гари. Вспомнил:

"Пожар в магазине с электроникой!.."

В нескольких метрах напротив Линейного Управления еще дымилось свежее пепелище. Молоденький милиционерик с автоматом, охранявший вход, чемуто улыбался , созерцая мокрые угли.

Генерал обратил на него внимание:

"Телок...Уведут вместе с автоматом. Нашли кого поставить на подъезд..."

Тут же рядом с пепелищем еще стояло несколько зевак.

Скубилин, не раздумывая, решительно двинулся вперед.

Молоденький автоматчик попытался преградить ему путь, но в последний момент узнал.

От неожиданности перешел на шепот:

– Здравия желаю, товарищ генерал!

Скубилин вошел в коридор, и первым, кого он увидел, был дежурный.

Майордежурный подомашнему - с полотенцем на плече, в расстегнутой форменной сорочке - рукава засучены, без галстука - нес чай в кружке. Скубилину показалось, что он даже насвисты

вает в избытке благодушия.

Увидев генерала, майор на мгновение замер.

– Где Игумнов сидит?
– спросил Скубилин, проходя.

Дежурный молча показал. На секунду он потерял дар речи. Генерал бывал здесь ночью раз в сто лет.

– Кто там с ним?

– Качан, старший оперуполномоченный...

Скубилин вошел без стука.

Качан, сидевший лицом к двери, увидел начальника Управления первым.

Вскочил:

– Товарищ генерал!

В голове пронеслось:

"Скубилину известно про пистолет! "

Ночной приезд начальника Московского Управления объяснялся только этим.

Игумнов, заканчивавший разговор с матерью Витеньки, успел крикнуть в трубку:

– Постараюсь быть!

Он вышел из-за стола.

Не здороваясь, Скубилин проплыл на хозяйское место - крупный фигуристый мужчина, с ухоженным лицом, с манерами актера или театрального деятеля.

– Садитесь, орлы...
– пронзительный фальцет словно принадлежал другому.

Если закрыть глаза, казалось, говорит кто-то другой худой, дерганый. Но с этим уже ничего нельзя было сделать.

– Ничего не скажешь, отличились...