Игумнов был уже у Кольцевой автодороги, у гостницы "Можайск",

когда раздался звонок мобильника.

– Я слушаю...

Снова звонила мать Витьки. Они там, на поминках, успели основательно поддать. Голос у нее был нетверд.

– Извините. А мы все-таки ждем вас... Ато ни одного человечка с его работы! Вы были его непосредственный начальник. Он вас всегда вспоминал... Придете?

Что он мог ответить?

– Я постараюсь.

– Скоро?

– Пока не знаю.Тут у меня еще одно дело...

– Мы будем ждать...

Простившись, Игумнов набрал номер дежурного:

– Что там нового...

– Игумнов! Ты где?

– По дороге в Варсонофьевский...

– Я искал тебя...

– Мне пришлось выключить сотовый...

– Сейчас позвонили. У домодедовцев есть данные об убийце...

– Он не задержан?

– Нет, скорее всего, выбирается сейчас первыми электричками...

– А пистолет?

– "Макаров"... Сейчас у них несколько версий...

– Это потом...

Игумнов знал об этой разборке больше, чем домодедовские менты, которые вели розыск по горячим следам.

Только он полностью владел информацией. Все, с кем он встречался этой ночью - Качан, Никола, Ксения, Цуканов, генерал Ткачук - каждый внес свою лепту в понимание случившегося. Игумнов представлял себе планшет, на котором были обозначены позиции противоборствующих сторон. Мосул Авье. Коржаков... Патрули, ушедшие в криминал. Убитый видновский лидер бывший чемпион Соха...

Если бы дело передали ж е л е з к е, Цуканов и Качан под его началом вдвоем могли за сутки размотать это убийство на переходном мосту.

Впрочем...

"О чем я?! Какой Качан, если мы не найдем пистолет... "

Качан ждал в одном из подъездов на Сандуновском, недалеко от

серебристого "фиата". Игумнову не пришлось его искать. Старший опер появился сразу, едва машина с Игумновым заехала в переулок - коренастый, в кожаной куртке; очки в сочетании с накачаным торсом и шеей делали его похожим на школьного преподавателя физкультуры.

– К утру знобко...
– Первым делом он расстегнул куртку, вынул из наплечной кобуры "макаров". Протянул Игумнову.
– Спасибо. Он не понадобился...

Качан бодрился, но и одного взгляда на Игумнова ему было достаточно, чтобы понять: надежд на возвращение его табельного пистолета не прибавилось.

Игумнов сказал только:

– Тебя искал кто-то из домодевских оперов. Он звонил к ним в дежурку. Там в это время был Цуканов...

Качан поднял голову.

– И что сказал?

– Ничего. Просто спросил тебя... Что там может быть?

Качан пожал плечами:

– Не знаю...
– Он подумал.
– Может это... Я видел, как они ночью заправлялись в палатке "гжелкой"...

– В "Азасе"?

– Да. Может их засекло начальство и он хотел предупредить...

– А если...
– Игумнов не договорил.

Старший опер качнул головой:

– Исключено. Если бы он узнал про пистолет, он поставил бы в известность Цуканова или своего дежурного...
– Он незаметно вздохнул.
– Как там, в Домодедово?

– Звонил дежурный. Домодедовцы дали приметы подозреваемого в убийстве Сохи....

– Вооружен?

– Да, - он не стал уточнять марку оружия. Кивнул на "фиат":

– Коржаков не появлялся?

– Нет. Но мы можем спокойно отъехать...

– Устроил подлянку с шиной?

– Да. Теперь никуда не денется.

Качан забрался на переднее сиденье к Игумнову. По дороге рассказал о визите к Коржакову:

– Напротив в квартире залаяла собака. Вышел сосед. "Чё? Нет дома?!" Мы с понта договорились с еще на службе, что заедем: "Должны встретить одного человека, он летит ночным рейсом..."

Из рассказа Качана можно было сделать вывод, что сосед не видел

Коржакова уже несколько дней

– "Может куда уезжал.... "

– Самто он почему на ногах?!
– Игумнов не склонен был доверять.

– Я спросил. Говорит: "Сова! Ложусь спать наутре, когда телевизор выключают..."Коржаков будто бы к нему всегда заходил по ночам, когда бы не приехал. "И в час и в два ночи...""Я, говорит, психолог. Профессия моя мирная..."Да. И вот еще! Он рассказал, что приходила милиция...

– Он сам заговорил с вами о ментах?

– Я спросил: "Никто не приезжал из наших?""Да нет, из милиции,