— Каким тоном было произнесено: «Все! Отключаюсь…» — уточнил Денисов.

— Нормальным.

— И все же! Нежно? Сухо?

Культурник подумал:

— Мне показалось, не очень любезно. Но она всегда говорила немного суховато.

— В непосредственном общении?

— Нет, по телефону.

— А каким тоном велся остальной разговор?

— Нормальным, — снова сказал культурник.

— То есть любезнее, чем в конце?

— Пожалуй.

«Показания на редкость содержательны, — подумал Денисов. — Но у инспектора не бывает выбора. Какие есть…»

— АО чем шел разговор? Вспомните? — спросил он, — Не вспомню, культурник развел руками.

— Была ли в середине пауза?

— Мне показалось…

Денисов предоставил ему короткую передышку, потом заговорил снова:

— Вам приходилось приглашать Белогорлову к телефону?

— В последнее время? Раза три или четыре.

— Кто ей звонил?

— Мужчина, — Костя поправил шубу, оглянулся, посмотрел на каблуки. —

По-моему, один и тот же.

Всегда вежлив: «Добрый день! Будьте добры Леониду Сергеевну…»

— Белогорлова не называла его по имени?

— Никогда.

— Теперь несколько слов о себе, — попросил Денисов. С культурником, если он хотел узнать что-нибудь дельное, надо было разговаривать еще не раз. — Где вы раньше работали?

— Я? Крутил педали, — теперь он улыбался каждой черточкой приятного мальчишеского лица. — Юношеская сборная, потом взрослая… Гонки за лидером, может, читали в прессе? — он назвал фамилию. Следить за его рассказом было по-прежнему трудно: он опускал все связующие предложения. —

Соревнования, сборы.

Как получилось? Пошел в техникум. Год работал в милиции. Инспектором по делам несовершеннолетних.

Ушел.

— Не понравилось?

— Ответственность! Потом три года работал тренером в Средней Азии.

— Женаты?

— Был. Теперь живу с родителями.

— С Белогорловой вы дружили?

— Я дружу со всеми. Она, кстати, тоже занималась спортом. Мотоциклом, —

А сейчас?

— Говорит: здоровье не позволяет. Дыхалка.

— Курит?

— Совершенно не переносит дыма.

— А вы?

— Балуюсь, — он улыбнулся. — Если какая-нибудь необычная марка сигарет… — Леня — она на сладкое нажимает! Бывает, зайдешь: «Мать, голова болит! После вчерашнего…» Поставит кофе, шоколад у нее всегда есть…

— «Аленушка»?

— «Спорт».

"Скорее всего это ее пачка шоколада лежала в «Запорожце», — подумал

Денисов. — Там ведь тоже «Спорт».

А запах сигарет — необычный. «Золотое руно». — Он внимательнее присмотрелся к собеседнику.

— …Перекусишь в библиотеке — и до вечера! — лицо его сияло от сознания собственной свободы.

— В тот день вы доехали с Белогорловой до метро?

— До Курского. Там ей ближе к платной стоянке.

— Она сказала об этом?

— % догадался. Обычно она едет до Измайлова.

— Вы знаете ее друзей?

— Лени? Нет… Муж сестры обычно заезжал. Геннадий. Таксист. Спокойный малый.

— Не он обычно просил Леониду Сергеевну к телефону?

— Когда звонили? — Костя задумался. — Нет. Мне кажется, Геннадия я бы узнал.

— Еще вопрос. Какие взаимоотношения были у Белогорловой с родственниками? В частности, с Геннадием. Можете что-нибудь сказать?

Культурник подумал.

— Нормальные. Хотя… Вы сестру Белогорловой видели? Ничего особенного.

Леня интереснее ее. И фигура… Я имею в виду — они с Геннадием больше подходят друг к другу. И образование у обоих. В то же время… — он окончательно запутался. — Это ведь его второй брак. Жена, мне кажется, ревновала…

«Где могла находиться Белогорлова, когда я шел к платформе? Было мокро и слякотно, снег наполовину с дождем. Только в ремонтирующемся здании…»

Денисов поднялся к окну, заглянул вниз.

У камеры хранения, отгородившись поклажей, толпилось несколько человек.

Впереди, ближе к платформам, был видей культурник пансионата, он быстро удалялся, разбрызгивая высоченными каблуками лужи.

«Белогорлова была с машиной. Это не тот случай, когда негде уединиться, поговорить… — Денисов вспом»нил царивший в здании хаос, груды валявшегося под ногами битого кирпича, штукатурки. Что-то требовалось в самом здании. Но что?" Ему снова не пришло ничего в голову, кроме кладовой с облицовочной плиткой, сантехникой.