Спортивная высокая фигура культурника последний раз мелькнула у выхода к метро. Даже отдалившись от милиции, он шагал быстро, как человек, которому нужно спешить.

«Есть ли смысл в том, как культурник представляет себе взаимоотношения сестер…» — подумал Денисов.

Мысль перебил телефонный звонок:

— Военизированная охрана на проводе. Просили позвонить?

Денисов узнал чуть насмешливый спокойный голос, Он был знаком со своим смежником по телефону, встретившись, вряд ли один из них мог опознать другого.

— У нас такой случай… — Денисов изложил суть происшедшего с

Белогорловой.

— Это рядом с домами? — уточнил работник охраны.

— Да, там, где спускаешься к линии.

— Мы выставляли там пост, чтобы не ходили по путям.

— Я о другом…

Подразделение охраны обеспечивало кроме всего и инкассацию денежных средств из билетных касс. Случай с Белогорловой произошел вблизи объекта, к тому же в часы, совпавшие с проведением инкассации.

— Вы могли бы рассказать подробнее? — попросил звонивший.

— В стенке рефрижераторного вагона, под которым пролезала Белогорлова, обнаружено входное пулевое отверстие…

— Подождите минуточку, — попросил .работник охраны, когда Денисов закончил рассказ.

Минуточка растянулась на добрых пять. Потом тот же знакомый голос сказал:

— Мы перезвоним через несколько минут.

В ожидании звонка Денисов прошелся по кабинету.

Объяснение культурника, когда Денисов мысленно снова вернулся к нему, выглядело суматошным, мало что добавившим к тому, что Денисов уже знал.

Однако образ библиотекарши понемногу прояснялся — желающая остаться в тени, замкнутая, с какими-то своими заботами.

«Кошка, гуляющая сама— по себе…»

Эпизод с появлением хрустальной ладьи теперь, после рассказа культурника, получил свое житейское объяснение: "В последнюю минуту

Белогорлова вспомнила о конфетнице, решила не оставлять на работе. Или, наоборот, узнала что-то, после чего решила прихватить с собой хрусталь…

Не могла же она предугадать кражу из библиотеки!"

Звонок из военизированной охраны раздался раньше, чем Денисов ожидал.

— Слушаете? Мы обсудили возможность взаимосвязи… — Это был уже не тот человек, с которым Денисов до этого разговаривал. Четкий уверенный баритон. — Вероятность есть. Однако существует одно обстоятельство…

— Слушаю.

— К таким преступлениям готовятся, видимо, основательно. Так?

— Согласен.

— Так вот, в понедельник у нас обычно минимальная сумма выручки касс.

Пассажиров мало, на многих предприятиях выходные. Поэтому кассиры на линии сдают выручку самостоятельно, а не свозят в кассу на Коломенское.

— Таким образом…

Баритон не дал ему продолжить:

— Риск тот же! А сумма втрое меньше. Резонно?

— Пожалуй.

— Мы здесь посовещались… Вы говорите, в леднике дефицитные сорта рыб и рыбопродуктов.

— Икра.

— Может, здесь и следует искать разгадку? Не мне вас учить.

Рефрижераторы, я знаю, на ночь отводили ближе к посадке, в сторону

Чертанова.

— Вы были там?

— Проверял посты. Может, там и стреляли? С бугра…

— Такая красивая, такая добрая… — Белогорловамать проявляла горе знакомо скупо, как ее старшая дочь. — И болела, и тонула… Что ее потащило под поезд? Что ей делать в Коломенском…

Старуха заехала в отдел внутренних дел неожиданно— возвращаясь из института Склифосовского. Денисов не ждал ее.

— Да, видно, судьба! Вот и потащило за сто верст!

— Вы знаете знакомых Леониды Сергеевны? — задал Денисов стандартный вопрос.

Она покачала головой.

— Друзей, подруг…

— Да разве ж вы говорите своим матерям?

Несколько раз старухе навертывались на глаза слезы, однако ни одна не пролилась. Худая, бесцветная, мать библиотекарши сидела против Денисова, поставив рядом с собой на стул пестро раскрашенную тяжелую хозяйственную сумку с олимпийской символикой.

— Что сказал врач? — спросил инспектор.

Она вздохнула:

— Теперь уж все… Конец. А тут, как на зло, суббота на носу, воскресенье! Наверно, и похоронка не работает! И ничего не закажешь! А люди придут! Надо стол делать, продукты доставать!

— Организм молодой, может, справится… — Денисов попытался ввести разговор в прежнее русло: — Знакомые Леониды Сергеевны навещали вас?

Сослуживцы?

— Приходили с работы.

— А подруги?

— Никто не бывал.

— Неужели подруг нет? Ну, хоть кто-нибудь может рассказать о ней?