"Хомуты продажные!"

Бывший шеф КГБ - генерал Федорчук, пересевший в свое время в кресло министра внутренних дел СССР, покидая МВД,, недаром скорбел. Как не старался, очистить ментовское ведомство от коррупционеров так и не удалось, хотя генерал выгонял хомутов с работы безжалостно, пачками, не взирая ни на стаж, ни на характеристики. Слишком сильным оказалось ментовское противодействие.

На этом "Эра Федорчука" в МВД закончилась.

Вести работу в отношении милицейской верхушки в этих условиях становилось все труднее. Сотрудники госбезопасности, пришедшие в МВД вместе с Федорчуком, ждали изгнания вслед за своим шефом.

– Что-нибудь известно об их связях с МВД?

– Безусловно. Авгуров и есть их посредник...

"Мирская" улыбнулась. Она была осведомленной сотрудницей, просто ее куратора- очкарика интересовало совсем другое.

– За Авгуровым стоит кооператив, который все это устраивает. Лицензии, охоту...

– Вы знаете о нем?

– Они называли. "Байкал", если не ошибаюсь.

Это был кончик нити. Дальше следовало раскручивать самому.

Беседу в "Савой" закончили за столом.

Договорились в скором времени снова встретиться.

Прощаясь, Козлов спохватился:

– Кто из слушателей с Авгуровым ближе других? Есть такой?

– Есть.
– "Мирская" назвала.
– Романиди. Такие друзья...Прямо - "не разлей вода"!

– Романиди...Грек?

– С Кипра. Георгий Романиди, - она коротко охарактеризовала. Выпускник Лумумбы, коммунист. На Кипре у него брат, женат на бывшей москвичке...

– Было очень приятно...

– Мне тоже.

Из гостиницы Козлов приехал к себе.

" Кооператив "Байкал"... Романиди, киприот..."

Покончив с текучкой, он позвонил нескольким своим коллегам. О "Байкале" никто ничего не знал. Никогда не слышал. Но все обещали помочь.

Через час ему сообщили:

" Посредническая фирма "Байкал" зарегистрирована..."

Дальше был полный облом.

Учредители были сплошь неизвестные обладатели четырехзначных абонентских ящиков. Ни адресов, ни телефонов.

Впереди была каменная стена.

И это настораживало. За "Байкалом" могли стоять весьма влиятельные и неожиданные структуры.

В свое время убранный на пенсию его шеф-генерал КГБ глухо намекал:

"Деньги КПСС работают на партию в совершенно неожиданных сферах..."

Операция эта была архисекретной.

Особо доверенные сотрудники из действующего резерва КГБ умножали партийную казну - организовывая коммерческие фирмы, работавшие с Западом.

Бесшумные валютные ручейки текли в нескольких направлениях.

Очень скоро Козлову предоставился еще шанс.

Очкарик-кагебист, работавший с "Мирской", прислал ему копию сообщения другой своей помощницы - "С", повидимому, более законспирированной, поскольку ему не разрешили расшифровать перед Транспортным КГБ.

Некто "С" информировала:

"... Находясь в валютном баре гостиницы " Метрополь" с иностранными слушателями Высших партийных курсов ЦК КПСС, источник обратила внимание на то, что преподаватель курсов профессор Авгуров в отличии от других не стеснен в средствах.

В дальнейшем, оставшись в номере наедине со слушателем курсов бельгийским коммунистом Роже, источник как бы между прочим коснулась этой темы и спросила:

– Откуда у Авгурова может быть валюта?

Роже объяснил источнику, что для иностранных слушателей курсов в Москве организован Интернациональный клуб любителей охоты.

В дальнейшем источник выяснила, что Члены Клуба через профессора Авгурова периодически заключают договоры с кооперативом "Байкал" на предоставление им лицензионной охоты в угодьях военно-спортивного общества, так называемого Спецохотхозяйства...

Бельгиец уточнил:

" По договору Байкал" предоставляет также отдых на закрытых правительственных дачах в живописных местах Кавказа и Крыма...

Процент, идущий непосредственно посредническому кооперативу, в договоре не указывается, но на соответствующую сумму повышается сумма выплат по сделке."

Козлов задумался:

" Не лучше ли оставить все это, как есть и уйти в сторону..."

Большое начальство и его ближайшее окружение жило на широкую ногу. Охотилось не только в Подмосковье, но и в других уникальных местах. Поступали данные о сафари - охоте на диких зверей в африканском заповеднике - развлечении, стоившем десятки тысяч долларов. В агентурные сообщения это не записывали - там назывались слишком громкие фамилии...