Гор внимательно прислушивался к разговору, но отмалчивался, хотя последние слова Рангара встретил одобрительным кивком.

Искомый дворец представлял собой внушительное сооружение, похожее на крытый стадион. И там бойцам маленького отряда действительно открылось все или почти все. Впрочем, Зоров предполагал нечто подобное, много размышляя о возможных моделях цивилизаций правой спирали. Застывший, погруженный в самосозерцание мир. Мир - нирвана.

Внутри дворец был практически пуст, если не считать опоясывающих колоссальный зал по периметру многоярусных стеллажей, заполненных параллелепипедами из светлого металла. В центре зала на трех ромбовидных подставках покоилась матово-черная сфера. С потолка, из самого центра купола в вершину сферы входил блестящий стержень, снизу под фальшпол от сферы уходил толстенный жгут из разноцветных проводов.

– Что это?
– воскликнул пораженный Рангар.

– Мне кажется, я понял, - мрачно произнес Зоров.
– Сфера - это центральный компьютер огромной мощности. Стержень сверху - волновод энергетической запитки. Компьютер соединен с каждым из своих ящиков на стеллажах, которые я бы назвал саркофагами. Почти наверняка в каждом из них лежит, погруженный в грезы иллюзорных миров, абориген. Саркофаг - устройство сложное, поскольку должен выполнять все функции по искусственному питанию организма, удаления отходов жизнедеятельности и все такое прочее. Носитель разума, парящий в грезах, не может отвлекаться на такие мелочи.

– Что же они видят?
– прошептала Лада.

– А что видят твои соплеменники, надышавшись дыма от кожуры плодов гоу-чи?
– хмуро осведомился Рангар.

Зоров из рассказов брата знал, что единственный из пока известных естественных наркотиков на Коарме содержится в кожуре плодов невзрачного растения гоу-чи, произрастающего на юге Крон-армара в пойме реки Коры. Кожуру с этих плодов снимают, тщательно высушивают и бросают в костер, дабы вдохнуть дурманящий дым; при этом вдыхающих дым людей посещают странные и яркие видения.

– Нет, пожалуй, брат, - мрачно произнес Зоров.
– Это как динамитная шашка против мегатонной бомбы. Да и наши старые земные наркотики типа кокаина, героина, ЛСД, крэга, гужута и прочей дряни не идут ни в какое сравнение... Здесь волновая психотехника, брат. Целенаправленное и модулированное воздействие на мозг. Человек под воздействием психодинамического поля может ощущать себя величайшим героем и любить красивейших женщин вселенной, творить и разрушать миры, уподобляясь богу, создавать глубочайшие философские учения, которые он никогда бы не создал в реальном мире, открывать глубинные законы Мироздания, до которых в обычном состоянии он просто не смог бы додуматься, созидать гениальные произведения искусства... ну и так далее.

– Ты оправдываешь все это?
– Глаза Рангара чуть сузились.

– Ни в коей мере. То, что мы видим, пожалуй, пострашнее атомной войны. Но так же, как оказались изученными и в конце концов поставленными на службу людям законы атомного распада, надо изучать и законы, приводящие к этому. Зоров кивнул в сторону стеллажей.
– Если и не для того, чтобы овладеть ими, так хоть чтоб избежать.

– С этим, конечно, трудно не согласиться, - сказал Рангар, брезгливо кривя губы, - но уж очень мерзко все здесь выглядит. Пусть другие изучают. Я - пас.

– Да у нас, собственно, и совсем другая задача, - произнес Зоров, наморщив лоб.
– Надо догнать этих негодяев, освободить Олвара и добраться до Зеленой Дороги.

Лада внезапно всхлипнула, закрыв лицо ладонями. Недавний ужас вновь остро напомнил о себе.

Рангар обнял жену, мягко повернул к себе, прижал к груди:

– Не надо, родная. То был сон... ужасный, злой кошмар. А теперь ты проснулась и все будет хорошо.

– Тогда давайте что-то делать!
– воскликнула Лада, резко отстранившись. Надо преследовать Черного и этого выродка Балеара!

– Это все так. Ладушка, - с тяжелым сердцем произнес Зоров.
– Но как мы определим, где следующая Дверь? На помощь этих, - он пренебрежительно обвел рукой вокруг, - явно рассчитывать не приходится, даже если кого-нибудь удастся разбудить. Впрочем, даже в этом я сомневаюсь. Так что остается одна надежда на твой дар, Лада.

Они вышли из жутковатого дворца, где в тысячах иллюзорных миров обретались тысячи несчастных, возомнивших, что познали Истинное, Абсолютное Счастье. Лада закрыла глаза и сжала виски, вся превратившись в чуткий индикатор неощутимых обычными чувствами эманации надэфирных возмущений. Но уплывали секунды, и лицо женщины все болезненнее морщилось, превращаясь в маску отчаяния. Рангар и Зоров глядели на нее с не меньшим напряжением всех душевных сил, словно пытаясь перелить ей частицу собственной энергии... но с изменением выражения лица Лады их лица непроизвольно менялись точно так же. Гор тоже смотрел на Ладу, но совершенно по-иному, остро и внимательно. И когда отчаяние на ее лице достигло критической точки, за которой мог последовать только всплеск истерики, глаза его жгуче сверкнули и будто две маленькие золотые молнии сорвались с его зрачков... Лада вздрогнула... и вдруг с полубезумным выражением лица закричала, вытянув вперед руки:

– Туда!.. Я почувствовала!.. Туда!..

Скорым шагом они двигались в указанном Ладой направлении, обходя дома и стараясь как можно меньше отклоняться от невозможного в городе прямолинейного маршрута. Изредка мимо них проносились, совершенно игнорируя путников, странные экипажи без окон и дверей. Разнообразие форм явно не поощрялось: экипажи имели вид либо полусфер, либо усеченных конусов. Зоров высказал предположение, что это роботы доставляют с заводов-автоматов необходимые для поддержания жизнедеятельности спящих продукты и другие ингредиенты.