О'кей, батяня. Поворачиваю налево, подхожу к памятнику Гоголю.

– Уй-ю-юй, шматритя, хто пжишол!
– гаденько потирая ручки, семенит ко мне дряхлая карга с гигантской сумищей через плечо. Боженька! Щас, кашатик, ты у меня по полной пжогжамме полушишь... Што шнашала, пишмо или пошылку?

– Давай письмо, старая.

Старая захихикала и протянула мне большой лист на почтовой бумаге с вензелями, исписанный каллиграфическим почерком. Я прочел.

"Дорогой Борис!

Принимая во внимание твое прискорбное поведение, а также неоднократное злоупотребление психотропными средствами, я вынужден категорически отказать тебе в деньгах. Впрочем, понимая, что как-то жить тебе надо, я кое-что высылаю тебе бандеролью. Надеюсь, ты сумеешь грамотно распорядиться моим подарком. Возобновление нормального диалога между нами вполне возможно в случае, если ты сменишь образ жизни на более осмысленный и культурный, а также принесешь мне извинения по полной форме. Не теряю на это надежды.

Игорь Стрекалов, твой отец."

Не теряет он надежды, козел старый! Какие-то две драные сотни евро, которых мне не хватило на кислоту, а он зажал! У самого этих евров индюки не клюют, а ему родному сыну две жалкие сотенки дать западло! И интересно, чего это он мне прислал? Библию, что ли?! Эй, старая... Бабка уже услужливо протягивала мне немаленький ящик.

– Ответик писать будешь?

– Погодь, старая. Ща посылочку посмотрим, а там...
– я извлек из ящика... бомбу! Старую, ржавую, кило на пятьдесят... Пока я соображал, что с ней делать, где-то сбоку открылся лючок, откуда выскочил чертик, рассмеявшийся противным голоском. Потом что-то грохнуло, и, как говорится, мир померк в моих глазах.

... черт побери, что происходит? Где я? Какое письмо? Какая бомба? Ведь я - это же я, и при чем тут какие-то деньги и какая-то кислота?!! Почему ничего не видно? Что, что со мной случилось? Неужели Борис...

– Эй, приятель, ты еще жив или на ресет завис?

– Похоже, коллега, наш пациент peractum est...

– Э-э-э...
– промычал я и попытался сфокусировать взгляд. Понемногу удалось восстановить видимость в полном объеме, и я увидел склонившихся надо мной двух врачей в разной униформе. Нагрудная бляха одного сообщала, что он из клиники имени Касперского, второй же был из Lozinsky Hospital.

– Жив! Отличненько! А замажем на полсотни, что это моя вакцина пробудила его к жизни, коллега?

– Да ни хрена подобного!
– взвился второй.- Только нашей 8976 версии под силу такие чудеса!

– Да идите вы к такой-то матери оба, мужики! Меня, блин, взорвали, а вы тут собачитесь...

– Так-так-так, посторонитесь, расступитесь, полиция... Ну, что мы имеем?
– я уже встал, когда появился чертов легавый. Впрочем, сейчас он на руку - врачи смылись, они тоже не любят легавых почему-то.- Взорвали?
– это он уже, значит, меня спрашивает.

– Ага...
– отвечаю.
– По всем правилам грохнули, козлы.

– Злоумышленник известен?
– заинтересовался, смотри-ка.

– Кто? А, да. Вот.
– конверт от письмеца протягиваю.

– Надо же, как... Родственник?

– Да, блин, отец родной.

– Никому не позволительно так хулиганить!
– наставительно так говорит этот фараон.- Вот заблокируем мы вашему папаше все каналы месяца так на два, будет знать, как дурака на старости лет валять, так ему и передайте!

– Передам обязательно!- я окончательно развеселился, а полисмен, качая головой, ушел блокировать папашин канал.

– Как интересно получилось!
– захихикал батя у меня в башке.
– Он хотел тебе сладкой жизни, а обломал себе всю связь. Надо же, как интересно...

– Так, блин, ему и надо, не будет жмотиться... Бать, напомни, куда дальше-то?

– А теперь Волхонка, пять, строение шесть, подвал.

– А че там?

– Дойдешь, вспомнишь.

...Ну, добрался. Блин, какая-то трущоба допотопная. Нашел подвал. Ба, это ж бордель! Вот те на! А че, вполне можно подразвлечься. Краденых кредиток у меня - полный карман. Штуки на три в сети можно оттянуться. Жаль только, на реальные бабки их не разменяешь - вычислят за три секунды. А здесь как был бардак, так и... Кстати, о бардаке.

– Привет, киска.
– говорю я подруге, вывалившей свои прелести на стойку.
– Мне бы подразвлечься.

– И как желаешь развлекаться, красавчик? Учти, у нас только девочки. Все остальное - это не к нам.

– Все остальное меня не интересует. А одной вполне для начала хватит. Нужна тонкая брюнетка (странно, вообще-то пышные блондинки мне всегда нравились гораздо больше! Чего это я?).

– Сто евро.
– я оплатил картой.- Твоя подружка ждет в пятнадцатой комнате, красавчик. Удачно повеселиться!

– И тебе не хворать...
– машинально ответил я фразой, которую и сам не очень-то понял. И пошел в пятнадцатую.

У, какой пошлый буржуйский шик! Мягкая мебель, траходром под балдахином, свечки кругом, и сидит такая краля вполне тайского типа...

– Здравствуй, - говорит. Тихим таким голосом.
– у тебя сегодня был непростой день. Тебе нужно отдохнуть.

– Ага,- говорю,- непростой был день, это точно. Ща как отдохну!

– Не нужно спешить.- мягко возражает она.- Торопливость разрушает очарование короткой случайной встречи. Сядь в кресло, выпей вина. И послушай стихи.