Я заставил себя поднять голову, заглянуть в черную пелену тумана и тут же увидел то, что напугало моего друга.

Из-под воды вырастали кольца колоссальной змеи. Казалось, сам водоворот внезапно ожил — Харибда превратилась в Сциллу. Теперь уже не важно было, куда направлять корабль, поскольку мы были окружены кольцами чудовища. Головы не было видно, только чешуйчатое тело обвивалось вокруг корабля дважды или трижды, словно змея схватила себя за хвост. Чешуя была яркой и могла бы сиять при солнце, но в сером свете туловище казалось только серовато-коричневым, с темно-зелеными полосами водорослей, прилипших к телу монстра.

Подняв лук, я почувствовал облегчение оттого, что могу действовать, могу поразить врага собственными силами. Приладив стрелу и даже не встав с колен, я выстрелил в массу, шевелящуюся по правому борту. Стрела летела прямо, несмотря на порывы ветра, и впилась глубоко в тело зверя. Но ничего не последовало — я видел ее белое оперение, но ни красной крови, никаких других признаков, что я уязвил врага. Без промедления выпустил я вторую стрелу, она впилась в тот же изгиб, но подальше от первой на несколько ярдов, и снова — безрезультатно. Я выругался, увидев, что кольца плотнее смыкаются вокруг корабля.

Потом. — , потом поднялась голова, вынырнула из пены в кормовой части судна, словно хотела поддеть нас, как бык поддевает на рога невезучего матадора, но по случайности промахнулась.

Огромная голова лишь отдаленно напоминала змеиную: у нее были змеиные зубы и глаза, но над головой вздымался гребень, похожий на капюшон кобры. Это была голова настоящего дракона, и за клыками шел ряд острых, словно мечи, зубов. Глаза с узкими зрачками, злобно желтеющие, уставились на меня, гребень раздулся и стал похож на затканные паутиной рога.

На минуту голова застыла в воздухе, глаза буравили жертву — я знал, что дракон готовится к броску.

Третья стрела была наготове, и я выпустил ее в пасть, едва она распахнулась. Мелькнул черный раздвоенный язык, и стрела вонзилась в его основание. Чудище ощутило это, ибо голова покачнулась, захлопнув челюсти. На мгновение мне показалось, что я нанес смертельный удар, а потом пасть вновь распахнулась, обнажив острые белые зубы, и голова метнулась ко мне со скоростью молнии.

Не скрючься я вовремя, меня бы прикончили. Но я инстинктивно согнулся и услышал, как огромные клыки сомкнулись на парапете, раскрошив дерево, но не задев меня.

Растянувшись на досках, я увидел левый глаз чудища — непомерно большой со столь близкого расстояния, хотя на самом деле он был всего лишь с человеческую голову. В нем плескалась безграничная ненависть, от которой кровь стыла в моих жилах.

Голова отпрянула — я получил несколько секунд, чтобы приготовиться к выстрелу. Прилаживая стрелу, я намеревался поразить тварь прямиком в злющий глаз, лишить ее части зрения, проникнуть в ее мозг.

Голова застыла в воздухе, готовясь ко второму броску, и тут я выпустил стрелу. К ней присоединилась еще чья-то, но чудище качнулось, и оба выстрела не причинили твари никакого вреда. Кольца страшного тела так туго свернулись вокруг судна, что не было слышно плеска и движения воды, затих и ветер, надувавший наш парус, и в этой тишине дракон повторил свой выпад.

Я попытался откатиться, но голова была огромной. Избежать встречи с ней было непросто. По счастью, она задела мое плечо не клыком, а краем губы, и отбросила меня прочь от спасительного поручня. Лук дрогнул и сломался — я защемил его между досками палубы. Я бросил его и постарался обрести равновесие.

Другая стрела (должно быть, ее выпустила богиня) настигла чудище, когда оно отводило голову для очередного выпада, и впилась в черную губу между клыками. Змею было плевать на такую рану, а я понимал, что в следующий раз он до меня доберется.

Я отчаянно пытался высвободить меч из ножен, но меч не поддавался.

В тот миг, пока голова монстра застыла в воздухе, я посмотрел ему прямо в глаза — они примеривались к последнему удару.

И тут Мирлин, с тяжелым молотом в правой руке, закрыл меня собой и молниеносно обрушил чудовищный удар на голову дракона. Не берусь судить о силе удара — я видел только, что молот вошел в отверстую пасть и ударил по верхнему небу ближе к горлу, а не к губе.

Колоссальная сила Мирлина делала молот более грозным оружием, чем голова дракона. Чудище отшатнулось так, словно у него был сломан позвоночник, и рухнуло на собственные кольца, а затем голова исчезла под водой.

Мирлин неистово закричал, и я подхватил его клич, но наша радость была преждевременной. Огромные кольца все еще обвивались вокруг судна, держа его в неподвижности, а когда голова дракона ушла под воду, они словно взбесились и, обхватив нос и корму, приподняли корабль.

Из воды снова поднялось нечто, показавшееся мне второй головой. Но это был украшенный гребнем хвост, который ударил по вздыбленному кораблю изо всех сил.

Мачта переломилась, словно спичка, все доски корабля и средней палубы, треснув, сломались. Голова Горгоны, отделившись от своего места на носу, взлетела в воздух и исчезла среди вспененных волн. Я услышал, как вскрикнула богиня, и вспомнил, что корабль — такая же часть ее самой, как и доспехи. И в этом крике слышалось отчаяние смерти.