– Ему, вероятнее всего, без разницы теперь, чей он - ваш или областной, - Алик приходил в себя.

Услышав такое, Гусляев обрадовался чрезвычайно, вытащил записную книжку, вырвал листок, нацарапал на нем огрызком карандаша нечто и протянул листок Алику:

– Не в службу, а в дружбу. Я не могу отлучиться отсюда, а вас очень прошу сообщить из конторы по телефону обо всем, что здесь произошло.

– Не в вашу службу, а в нашу дружбу, - бормотал Алик, изучая листок бумаги, на котором значилось имя, отчество и фамилия Ромки Казаряна и номер телефона.
– А почему Роману Суреновичу? Может, сразу Александру Ивановичу Смирнову?

– Его нет, он в отъезде, - автоматически ответил Гусляев и только потом удивился: - А вам откуда известно, что Смирнов - мой начальник?

– Страна знает своих героев, - усмехнулся Алик и, сложив листок, сунул его в карман.

Москву давали через Новопетровское, и поэтому слышимость была на редкость паршивая.

– Мне Романа Суреновича Казаряна!
– орал в трубку Алик.

– Ни черта не слышу!
– орал в трубку с другого конца провода Казарян.

– Мне Романа Суреновича Казаряна!
– еще и еще раз повторял криком Алик.

– Ни черта не слышу!
– еще и еще раз оповещал Казарян. Вдруг что-то щелкнуло, и до Алика донеслось, как из соседней комнаты:

– Откуда ты звонишь, Алик?
– Ромка по сыщицкому навыку опознал голос приятеля.

– От верблюда, - огрызнулся Алик?
– Это не я звоню, это ваш паренек Гусляев звонит.

– То ни черта не слышал, теперь ни черта не понимаю.

– Сейчас поймешь, - пообещал Алик.

Группа прибыла на место происшествия через час тридцать две минуты. Неслись под непрерывную сирену.

К блиндажу подъехать не было никакой возможности, и от шоссе группа шла пешком, неся на себе все необходимые причиндалы. Ромка важно поздоровался с Аликом за руку и распорядился:

– Собирай своих, Алик, и мотайте отсюда подальше. Нам работать надо...

Чистоплюй Казарян выбрался из блиндажа первым. Следом за ним - Андрей Дмитриевич, который спросил невинно:

– Запах не нравится, Рома?

– Фотограф отстреляется, и вы его забирайте.

– Кто он, Рома?

– Жорка Столб. Как его, Андрей Дмитриевич?

– Металлическим тяжелым предметом по затылку. Железный прут, свинцовая труба, обух топора - что-нибудь эдакое. Вскрою дома, скажу точнее.

Выскочил из блиндажа фотограф с перекошенным от отвращения личиком.

– У меня все!
– И, отбежав подальше, уселся на бревно, на котором уже давно пристроились индифферентные санитары. Вышли эксперт Егоров и Витя Гусляев. Все.

– Можно забирать?
– спросил у эксперта Андрей Дмитриевич. Ему Егоров кивнул, а Казаряну сообщил:

– В блиндаж затащили уже труп. А кокнули где-то поблизости.

Санитары со сложенными носилками направились в блиндаж.

– Наш?
– спросил Гусляев.
– Тот, кого я ждал в Дунькове?

– Тот, Витя, тот.

– Я, выходит, ждал, а он уже тут лежал.

– Сколько он тут лежал, Андрей Дмитриевич?
– спросил Казарян.

– От трех до пяти суток. Дома скажу точно.

Санитары с трудом вытащили из блиндажа груженые носилки, накрыли труп простыней и, аккуратно выбирая дорогу, понесли останки Жоры Столба к шоссе. Андрей Дмитриевич махнул оставшимся ручкой и пошел вслед за ними. Они свое дело здесь сделали.

Следующим утром собрались в кабинете Смирнова.

– Где доктор и эксперт?
– осведомился Смирнов.

– Не нужны они, Саня. Все и так ясно, - ответил Казарян.
– По их бумажкам.

– И что тебе ясно по бумажкам?

– Столба убил Куркуль. Убил, чтобы завладеть отначенным мехом, который хранился в блиндаже, сложенный в четыре тюка. Все это легко определил эксперт Егоров. Твердо убежденный, что блиндаж этот отыскать невозможно, Куркуль шуровал в нем безбоязненно. Пальчиков его там предостаточно, полным-полно ворсинок меховых и масса следов. Убил Куркуль Жору четыре - точнее, теперь пять дней тому назад свинцовой трубой в десяти метрах от блиндажа. Видимо, подкараулил, зашел со спины и нанес смертельный удар. Потом затащил труп в блиндаж.

Мы с Виктором Гусляевым опоздали на двое суток. Когда мы вышли на любовницу Столба Веронику Борькину из Дунькова, он был уже мертв. Вот такие дела, Саня.

– Мех Куркуль забрал сразу же?
– спросил Смирнов.

– Нет. По расчетам эксперта - через день.

– Еще что интересного?

Казарян вытащил из кармана пистолет и молча положил его на смирновский стол.

– Нашли в блиндаже. За дощатой обшивкой. "Виблей" Куркуль забрал, а этот не нашел. "Штейер-7,62".