В четыре часа Пейдж забрала Энди из школы, и он спросил, можно ли купить по дороге букет роз. Пейдж согласилась, только сказала, что ему придется отдать их Хлое, так как в палату интенсивной терапии, где лежит Алисон, нельзя приносить цветы. Он согласился. Он был так рад, что скоро увидит сестру, и всю дорогу болтал об этом. Пейдж пришлось еще раз напомнить ему, что Алисон теперь совсем не похожа на себя.

— Знаю, знаю, — важно ответил он. — Она словно спит.

— Нет, — терпеливо объясняла Пейдж в очередной раз, — это другое. Голова у нее перевязана бинтами, а руки и ноги стали такими тонкими. Во рту у нее трубка, которая помогает ей дышать, она связана с большой машиной, которая дышит за нее. Это иногда очень страшно, особенно если раньше ничего такого близко не видел.

Понял? Ты сможешь говорить с ней, она услышит тебя, но сама тебе ничего не ответит.

— Понял. Она спит.

Этот визит для него был очень важен, и он весь день говорил об этом в школе. Энди не мог дождаться момента, когда они приедут в госпиталь, а потом, взяв Пейдж за руку, еле поспевал за ней по коридору к палате интенсивной терапии.

Они успели купить розы для Хлои, а для сестры он купил гардению.

— Ей понравится, — гордо сказал он и сам понес гардению. И все-таки, хотя она готовила его к этому зрелищу, она поняла, что Энди испугался, когда они вошли в палату. К тому же Алисон в этот день выглядела не самым лучшим образом: она была бледной, и новые бинты, казалось, закрывали все ее лицо и голову. Было отчетливо видно, что она обрита, и казалось, что в палате больше аппаратов, чем обычно. Это было, конечно, не так, но Пейдж так казалось, когда она смотрела на реакцию Энди.

Сначала он ошеломленно стоял на пороге, а потом медленно двинулся вперед и положил свою гардению на подушку рядом с Алисон.

— Привет, Алли, — прошептал он и коснулся ее руки.

Пейдж не смогла сдержать слез. — Все в порядке… я знаю, что ты спишь… мама мне все сказала.

Некоторое время он смотрел на нее, поглаживая ее руку, а потом наклонился и поцеловал в щеку. Она пахла только медикаментами, и естественный запах издавала разве что принесенная им гардения на подушке сестры.

— Папа сегодня поехал в Нью-Йорк, — начал рассказывать Энди, — и мама сказала, что я скоро снова могу прийти к тебе. Жаль, что я так давно тебя не видел. — В палате стояла тишина, и было слышно, как приглушенно работали машины да всхлипывала Пейдж. — Я люблю тебя, Алли… без тебя дома так скучно. — Он хотел рассказать ей, что папа и мама постоянно ссорятся, но решил не огорчать ее. И он в самом деле скучал по ней, ему не хватало сестры. Хорошо бы она поскорее вернулась домой. — И вот еще что… у меня появился новый друг… Бьорн… это Хлоин брат. Ему уже восемнадцать, но это только так считается, не в самом деле. — Он повернулся и улыбнулся матери. К его удивлению, она плакала. — Мама, что с тобой?

— Ничего, — ответила она, улыбаясь сквозь слезы. Она гордилась им — хорошо, что она все-таки привела его сюда. Она даже не думала, насколько ему было нужно увидеть сестру — даже если Алисон суждено умереть, у него останется чувство, что он попрощался с ней. Он будет знать, что его сестра не просто растворилась в ночи, превратившись в ничто.

Он еще немного поговорил с Алисон, а потом повернулся к Пейдж и сказал, что готов идти к Хлое. Он еще раз посмотрел на сестру и, приподнявшись на цыпочках, поцеловал ее.

— Я скоро вернусь, хорошо? Только ты просыпайся скорее, Алли. Правда, нам тебя не хватает… я люблю тебя, — сказал он, и мать вывела его из палаты интенсивной терапии. Одной рукой он держал ее за руку, а в другой нес букет роз.

Пейдж быстро взяла себя в руки, потом поцеловала сына и похвалила его за мужество:

— Ты просто молодчина, Энди, я так горжусь тобой!

— Как ты думаешь, мама, она меня слышала? — обеспокоенно спросил он.

— Я уверена, милый.

— Я тоже так думаю, — грустно сказал он. Хотя по дороге к палате Хлои он так и не оправился от шока, все же Пейдж была поражена, как мужественно он перенес это посещение — не плакал и даже не подал виду, как сильно он испуган. У Хлои он уже почти совсем пришел в себя.

Тут оказался и Бьорн, так что скоро оба начали играть, шутить и смеяться, бегая друг за другом по палате.

— Лучше бы вывести их, пока сестры не выгнали нас всех, — рассмеялся Тригви и потом посмотрел на Пейдж серьезно. — Как Энди вел себя у Алисон?

— Великолепно. Он такой храбрый… и нежный. Купил для нее гардению и оставил на подушке.

— Он отличный парень! И вообще, сегодня он выглядит вполне счастливым, правда?

— Да. А мы с Брэдом вчера вечером наконец-то вполне здраво обсудили наши отношения и решили, что ему лучше уйти из дома. Мы собираемся сказать об этом Энди в ближайшее время.

— Да, кругом проблемы! — Тригви сжал ее руку, и Пейдж благодарно улыбнулась ему в ответ. Тригви решительно поднялся со стула и предложил Пейдж и Энди поужинать вместе. — Или вам уже нужно домой — родственники, наверное, заждались вас?

— А вот и нет, — озорно усмехнулась Пейдж, — их больше нет — я их отправила домой четырехчасовым рейсом. — Она просто сияла от радости.

— Тетя Алексис такая странная, — заметил Энди, прислушивавшийся к их разговору, — она почти не вылезает из ванной.