– Копы?
– мрачно спросил он.

Я кивнула.

Из машины вышел начальник местной полиции, а следом за ним наши старые знакомые из города - Брейди и старший инспектор Рассел. Я их узнала, когда они шли мимо окна. Барон бешено лаял.

"- Может, им позвонил Тэд, - думала я, - или они были рядом с ним во время нашего телефонного разговора. Даже если они поверили в алиби Джоэла, то могли захотеть задать ему несколько вопросов. Видимо,они вылетели на полицейском вертолете, подобрав шефа в Оушен Бич".

Я принялась уговаривать Джоэла, чтобы тот позволил впустить полицию.

– Мы сделаем все, как ты захочешь, - убеждала я.
– Мы скажем им то, что говорили Ольсену, что мы приехали сюда вместе. Мы сели в поезд в 9:45 на Бей Шор. Все четверо.

– Так я тебе и поверил, - усмехнулся он.

И был прав. Как только они его поймают, мне придется выложить всю правду. И все же я вновь попыталась обмануть его.

– Я обещаю, - заверила я.
– Мы все обещаем.

Мое предложение он счел просто смешным. И тут я вспомнила, как он угадал мои мысли про Метьюван. Казалось, он способен читать мысли, как-будто они написаны у меня на лбу. Когда в дверь постучали, мне стало страшно за Керри.

– Тони, даже если ты не веришь мне, то можешь использовать нас как прикрытие.

– Ты думаешь обо мне, - спросил он, - или о теле Джоэла?

Он говорил о нем, как о пальто, взятом взаймы. Я вспомнила своего брата младенцем, затем подростком, вспомнила его маленькие шалости, страх высоты, его безумную любовь к мармеладу... Он был человеком, а не предметом, который можно взять напрокат. Печаль и закипавшая ярость поглотили меня.

Когда стук стал ещё громче, он нахмурился.

– Успокой пса, - велел он, - а не то я перережу ему глотку.

– Тихо, Барон!
– приказала я.

Вероятно, тот наконец почувствовал, что с нами что-то неладное, поэтому единственный раз в жизни подчинился.

– Мне надо подумать, - сказал Тони.
– Скажи, чтобы они убирались.

Когда я промедлила, он поднялся, схватил Керри за волосы и закричал:

– Прогони их! Я пойду с тобой и прослежу.

Мы спустились в гостиную. Питер и я шли впереди, а Тони с Керри сзади. Он посадил её на софу, а сам встал за её спиной.

– Поторапливайся, пока они не вышибли дверь.

Видя, что я медлю, нажал на кнопку и из рукоятки ножа выскочило длинное острое лезвие.

– Инспектор Рассел!
– закричала я.

Стук прекратился.

– Я не могу вас впустить, - сказала я.
– Он...

Я взглянула на Тони - он кивнул и я продолжала:

– У него нож. Он говорит, что если вы войдете, то он убьет Керри.

Наступило молчание, потом прозвучал необычно спокойный голос Рассела:

– Кто это "он", миссис Бенсон?

Казалось,он спрашивал о совершенно заурядных вещах.

Я поняла, что объяснения сейчас неуместны.

– Это Джоэл.

Нет, никогда ещё я не чувствовала себя такой беспомощной.

– Ваш брат?
– тот же ровный, невозмутимый голос.

– Мой брат, - подтвердила я.

– Теперь скажи, чтобы они убирались, - велел Тони.

Разумеется, они не ушли. Они окружили наш коттедж и вызвали подкрепление. Когда бы я не подходила к окну, я видела, что их количество постоянно растет. Через час появились фотографы и репортеры. Перед тем, как Тони велел разжечь камин, я увидела комментатора из программы новостей, который брал интервью у полицейского в штатском. К тому времени, как камин разгорелся, суету вокруг нашего дома скрыли сумерки и туман.

За окном время от времени раздавались лишь приглушенные звуки прибывающих и отъезжающих автомобилей, сливавшиеся с шумом прибоя. Оставалось только удивляться, откуда они взялись на острове в таком количестве. Иногда был слышен гул вертолета, который пытался приземлиться на пляже возле коттеджа. Чтобы уберечь Барона, я заперла его в одной из спален наверху, и было слышно как он бегает взад-вперед по комнате.

Суматоха возле дома, казалось, не только не нервировала Тони, а, наоборот, доставляла ему удовольствие. Словно он устраивал вечеринку и количество приглашенных гостей подтверждало его популярность. Он даже спросил меня, есть ли в доме спиртное - собирался передать выпивку людям, которые мерзли в тумане. Но у меня ничего такого не было.

Тем не менее я чувствовала, что за детской непосредственностью Тони скрывается жестокий и безжалостный убийца. Тони был человеком настроения. Когда он смеялся, я чувствовала облегчение, когда взгляд его мутнел, я едва дышала от страха. Дети испытывали примерно то же самое. Страх друг за друга, казалось, придал нашей жизни новое измерение. Иногда, когда он проявлял к нам даже незначительные знаки внимания, я ощущала к нему нечто вроде благодарности. Мы остались в замкнутом пространстве коттеджа, и мир снаружи для нас не существовал. Порой гостиная с её индейскими коврами, плетеными пляжными креслами и камином, отсветы пламени которого играли на сосновых досках стен,казалась просто райским уголком. Мы могли показаться счастливой семьей, проводящей у моря свой отпуск: мать, дети и симпатичный, улыбчивый молодой дядюшка.