В августе полковник Пика, действуя от имени эмигрантского правительства в Лондоне, сделал еще одну попытку добиться значительного сокращения численности личного состава бригады, а заодно сократить количество получаемого вооружения, главным образом артиллерии и танков. Эмигрантское MHO все еще продолжало судорожно цепляться за свою программу: в боях на фронте участвовать только символически, армию создавать "лишь для действий на территории Чехословакии". Однако советское командование решительно поддержало нас. И Пике снова пришлось уступить.

Боевая подготовка личного состава бригады подходила к концу. Из Тамбовского училища к нам возвратились молодые командиры. Это произошло как раз в тот день, когда советские войска вновь, теперь уже навсегда, освободили Харьков от фашистских оккупантов. В первой половине сентября 1943 года мы смогли показать генералу Баринову, который прибыл к нам из Москвы для проверки боевой подготовки бригады, каких успехов добился наш личный состав. Так было заведено в Советской Армии. Прежде чем та или иная воинская часть отправлялась на фронт, она должна была доказать, что полностью подготовлена к боевым действиям. Генерал Баринов признал нашу подготовку отличной.

В эти дни 1-й Чехословацкой бригаде от имени президента было вручено боевое знамя.

В ряды бригады вступили Иржина Швермова и Ченек Грушка, сын которого уже раньше пришел к нам рядовым бойцом. Мы обратились к Советскому правительству с просьбой немедленно отправить бригаду на фронт, чтобы она могла принять участие в освобождении Киева и Правобережной Украины непосредственного соседа Чехословацкой Республики.

Политический центр КПЧ в Москве стал издавать газету "Ческословенске листы", которая приобрела большую популярность и сыграла важную роль в повышении морального духа и политического сознания воинов бригады. Она стала той трибуной, с которой наши солдаты и офицеры смогли обращаться к своим товарищам, находящимся за границей, в первую очередь в Англии, и на родине.

15 сентября 1943 года - последняя проверка боевой выучки личного состава бригады в присутствии уполномоченного СНК СССР по формированию чехословацких частей в СССР генерала Г. С. Жукова. Он не возражал против отправки бригады на фронт. 30 сентября последнее торжественное построение; в тот же день на фронт убыл первый эшелон. Бригада насчитывала уже 3517 человек, в том числе 82 женщины и 148 военнослужащих Советской Армии, которыми советское командование пополнило наши технические подразделения, так как мы не располагали достаточным количеством собственных специалистов. Бригада была прекрасно вооружена. От советского командования она получила: 10 средних танков, 10 легких танков, 10 бронеавтомобилей, 212 тягачей, легковых, транспортных и специальных автомашин, 62 мотоцикла, 6 122-мм гаубиц, 12 76-мм пушек, 10 45-мм пушек, 30 минометов, зенитные, крупнокалиберные, станковые и ручные пулеметы - всего 99 пулеметов, 512 автоматов, 2158 самозарядных винтовок, пистолеты и другое вооружение.

2. Снова на фронт

В те дни, когда наши эшелоны один за другим продвигались по восстановленной железной дороге на запад, шли ожесточенные бои за Днепр. Мы ехали, как это верно поется в нашей песне "Направление - Прага", по опустошенному краю, мимо сожженных селений, через кровавые реки. Бригада вошла в состав войск Воронежского фронта, которым командовал генерал армии Н. Ф. Ватутин и где членом Военного совета был Н. С. Хрущев. Нам предстояло преодолеть 800 километров пути по железной дороге до Прилук, а оттуда 150 километров походным порядком до плацдарма, захваченного соединениями Воронежского фронта на правом берегу Днепра, 18 километров шириной и 10 километров глубиной.

На базе 1-го Чехословацкого отдельного батальона, положившего скромное начало созданию чехословацких частей на территории СССР, выросло целое соединение. Девять наших эшелонов шло на запад, и каждый из них находился в пути уже 12 дней. Мы проехали через разрушенный до основания Воронеж. (Даже кадры знаменитого советского кинофильма "Судьба человека" не дают полного представления о том, какое потрясающее зрелище представлял собой этот город.) В 1942 году он оказался у самого основания клина гитлеровских войск, бешено рвавшихся к Волге и к предгорьям Кавказа. Но им так и не удалось продвинуться на восток от Воронежа. В течение многих месяцев здесь не прекращались ожесточенные бои, тут было сметено все, что могло быть разрушено, и сожжено все, что могло гореть.

Затем наши эшелоны проследовали через Курск, получивший всемирную известность после летнего наступления Советской Армии в 1943 году, все еще носивший следы недавних жарких сражений. Далее - через Конотоп на Бахмач... Именно здесь чехословацкие солдаты воевали в 1918 году вместе с бойцами Красной Армии против немецких империалистов. Во время короткой остановки в Бахмаче мы невольно вспоминали о том, что произошло с тех пор с нашей родиной, и дали друг другу слово, что это никогда не повторится. В Чехословакии не должны быть больше у власти господа, подобные Ингру.

Бригада прибыла в Прилуки. Отсюда мы должны были следовать походными колоннами. Несколько севернее двигались моторизованные подразделения, а южнее - пехотные. Танковый батальон передвигался отдельной колонной и только ночью.

Некоторые наши эшелоны на пути следования в Прилуки подверглись воздушным налетам фашистской авиации. Страшно вспомнить о том, что произошло в Яхновщине, где остановился эшелон № 18605 нашего 1-го артиллерийского дивизиона. Дорога впереди занята. Тишина. Ее нарушает лишь спокойное пыхтение паровоза и его редкие одинокие гудки. В вагонах готовятся ко сну воины. Негромко звучит гармонь, кто-то поет. Из ближней деревни доносится лай собак. На безоблачном небе светит луна. Личный состав зенитно-пулеметной роты ведет наблюдение за небом. Горизонт, порой освещаемый красноватыми отсветами пожаров, на западе затянут дымкой. Это фронт.