С моря потянуло свежеразделанной сосной.

Смотритель маяка кивнул:

– Лесовоз "Петрозаводск". Идет в Гамбург. Если бы вы знали, Профессор, как я соскучился по тайге!

Но Профессора сейчас заботили совсем другие проблемы.

– Ты говоришь "Россия", "родина", но делаешь все, чтобы помешать ей выкарабкаться из кризиса. Ты убил Кэпа, который в компании с немцами был готов вложить в порт около двухсот миллионов долларов.

– Кэп - бандит, и вы это прекрасно знаете.

– Россия сейчас не в том положении, чтобы разбираться, у кого руки вымыты, а у кого грязные.

– Я читал в ваших газетах про эту теорию. Давайте легализуем весь теневой, а попросту говоря - преступный капитал, и пусть он работает на благо России. Честно сказать, я так и не понял, что это: просто глупость или продуманный ход того самого преступного капитала.

– Нам нужно накормить народ.

– Вы говорите о народе, как о свиньях, которым все равно что жрать.

– России нужны деньги. Крупные иностранные инвестиции. У нас только один путь. По нему прошли Германия, Италия, Япония. Ты знаешь этот путь не хуже меня. Немецкое чудо, японское чудо. Секрет этих чудес предельно прост...

– Значит, дело только в деньгах?
– уточнил смотритель маяка.
– Что ж, вложу в порт полмиллиарда. Долларов, естественно.

– Откуда у тебя такие деньги?

– У меня и у моих компаньонов есть шестнадцать процентов акций порта. Остальные мы купим на тендере. Мы уже сделали заявку на тридцать шесть процентов акций за двести сорок миллионов долларов. Обратили внимание?

– Да, обратил. "Фрахт интернейшнл" - это твоя фирма?

– Я ее контролирую.

– Если победит Антонюк, торги не будут честными. И в российском законодательстве столько лазеек, что их невозможно проконтролировать.

– Так сделайте так, чтобы Антонюк не победил.

– А чем, по-твоему, мы занимаемся?

– Убить Хомутова - это решение проблемы кажется вам рациональным?

– Так ты и про это знаешь?

Смотритель маяка только покачал головой:

– Раньше, Профессор, мы лучше понимали друг друга. Неужели я бы встретился с вами, если бы не знал всего? Абсолютно всего? Я не дам вам этого сделать. Это мое слово: не дам.

– Никто уже не сможет этого остановить. Даже я.

– А я попробую. Не получится - ну, не получится. Но я сделаю все, чтобы получилось. Я попробую, Профессор. Вы меня хорошо знаете. И знаете, что это не пустая угроза. У меня остался только один вопрос. Мелочь по сравнению с тем, о чем мы говорили. Но мне хотелось бы получить на него ответ. Эти губернаторские выборы - они были неожиданными, вызваны какой-то экстраординарной ситуацией?

Профессор непонимающе пожал своими могучими мосластыми плечами:

– Нет. Самые обычные. Плановые.

– Насколько я знаю, выборы губернатора проводятся раз в четыре года. Значит, уже четыре года назад вы знали о нынешних выборах?

– Бывают случаи, когда губернатор становится членом правительства. Или уходит в отставку. Тогда выборы проводятся досрочно.

– Но в этом случае такого не было?
– уточнил Столяров.

– Не было, - подтвердил Профессор.
– Хомутов хороший хозяйственник и был вполне на своем месте.

– Биржевая игра на повышение акций порта города К. и соответственно на понижение курса акций таллинского порта началась еще до взрыва "Регаты". Это было года три-четыре назад. Значит, уже тогда правительство России имело на порт города К. какие-то виды? Взрыв "Регаты" просто сделал ситуацию максимально благоприятной. Так?

– Не понимаю, к чему ты ведешь, - заметил Профессор.

– Сейчас объясню. Следовательно, уже три или четыре года назад все прекрасно понимали, что для реконструкции порта нужны иностранные инвестиции, а иностранные инвесторы не дадут денег коммунистам. Что нужно было сделать, чтобы в городе сегодня спокойно победила партия власти? Назовем их демократами, хотя это не кажется мне правильным. Ладно, демократы. "Наш дом - Россия". Вовремя платить людям зарплату и пенсии. Ну, еще какие-нибудь мелкие социальные пособия малоимущим, многодетным семьям и пенсионерам. И что? И все. И сегодня не нужно было бы убивать ни в чем не повинных людей, выстраивать хитроумные и весьма дорогостоящие комбинации и идти на риск крупнейшего проигрыша. Почему этих жалких денег не дали тогда, когда они были нужны?

– В стране нет лишних денег.

– На пенсии, - уточнил Столяров.
– А на спецоперации есть. Я задам еще один вопрос. Он, возможно, покажется вам глупым, потому что я уже здорово отвык от России. Почему вы, мозговой центр этой операции, не настояли на том, чтобы задолженность по пенсиям и зарплате была погашена хотя бы года полтора-два назад? Вы же прекрасно понимаете, что выборы сегодня прошли бы без сучка и задоринки. Политическая полемика и пистолетная стрельба с использованием профессионалов высшей квалификации - есть разница?

– Я ставил этот вопрос. И не раз.

– И что?
– спросил Столяров. Профессор только пожал плечами.

– Потрясающе, - помолчав, проговорил Столяров. И повторил: Потрясающе. Такое возможно только в России. Если я когда-нибудь вздумаю написать об этом книгу, мне никто не поверит. Сочтут это глупым авторским вымыслом. Или злобным очернением моей бывшей родины. Я даже не знаю, как оценивать ситуацию: сочувствовать вам, что вы живете в такой удивительной стране, или радоваться, что я в ней не живу.