– - Посол только что вернулся с приема и просил его не беспокоить.

– - Придется побеспокоить, -- твердо произнес Коперник.
– - Передайте, что мне нужно срочно с ним переговорить.

Секретарь нахмурился и терпеливо повторил:

– - Посол занят.

– - Доложите, доложите, -- махнул рукой Копер-118

ник и вытер рукой пот со лба.
– - Вы бы хоть изучили местные обычаи. В любой лавке сразу же предложат чего-нибудь холодненького выпить. В такую-то жару. А вот в приемной посла не дождешься.

– - Но позвольте...
– - молодой человек начал терять терпение.

– - Доложите.
– - Теперь настала очередь Коперника придавать своему голосу строгость.
– - Будет хуже, если я сам войду.

Секретарь с ненавистью взглянул на посетителя, но поднялся из-за стола.

– - Как доложить?
– - холодно спросил он.

– - Скажите, Захаров. Он поймет.

Посол действительно только что вернулся с приема во Дворце в честь прибытия российской делегации и теперь отдыхал от общения с депутатами. Здесь, в Ираке, официальные приемы были настоящей мукой, учитывая местный климат. Этикет обязывал посла надевать строгий темный костюм, а организм яростно протестовал против такого безумия. В течение всего приема посол с завистью смотрел на Владимира Вольфовича, дефилировавшего вопреки всему этикету в легком белом костюме. И потому, вернувшись в свой кабинет, посол первым делом сменил одежду и теперь лежал на диване в комнате отдыха и с наслаждением вкушал прелести современных систем кондиционирования.

Его покой был внезапно нарушен появлением секретаря.

– - Иван Сергеевич, к вам посетитель, -- доложил молодой человек.

– - Вадим, я же просил...
– - простонал посол.

– - Он настаивает. Его фамилия Захаров.

– - О, только не это.
– - Посол сел и просунул ноги в легкие туфли.
– Черт с ним. Зови.

Как опытный мидовский работник, начинавший службу таким же секретарем, как и Вадим, Иван Сергеевич какой-то генетической памятью вспомнил то подзабытое уже ощущение от общения с представителями разведки. Эти шпионы всегда были костью в горле или занозой в заду, если угодно, для любого дипломата. Если только дипломат сам не шпионил потихоньку. Шпионы не признавали внутренних негласных правил, считая, что они писаны не для них. Резидент мог ворваться в кабинет посла в любой момент и основательно испортить настроение. И ничего с этим поделать было нельзя. Никогда не знаешь, что именно пишет этот чекист в своем очередном донесении. Испортишь с ним отношения, а он наваляет такое, что в двадцать четыре часа на родину. Этот страх перед возвращением домой прочно сидел в душе каждого загранработника.

И вот вроде бы настали иные времена. Чекисты попритихли, растеряв свое былое негласное могущество. Но вновь и вновь Иван Сергеевич ловил себя на боязни конфликта с этими товарищами и ругал себя за этот въевшийся страх, но ничего поделать с собой не мог...

Когда посол вышел в кабинет, Коперник уже сидел в кресле и курил свою очередную сигарету.

– - Леонид Викторович, -- начал посол, усаживаясь за стол, -- вам не кажется, что есть какие-то границы? Я уже не говорю про то, что мне так и не известен до конца ваш статус здесь, в Ираке. Ну да ладно. Шпионите -- и на здоровье. Но есть резидент. Решайте все вопросы через него. Он за это валюту получает.
– - Посол произнес слово "валюта" с прежним, советским уважением, чем вызвал секундную улыбку у своего собеседника.

– - Ах, оставьте, Иван Сергеевич, -- дав послу высказаться, заявил Коперник.
– - Если бы не обстоятельства, то я, наверное, и пошел бы к резиденту. Но дело срочное и находится в вашей компетенции.

– - Что еще за дело?
– - насторожился Иван Сергеевич, услышав про компетенцию.

– - Вы уже, видимо, в курсе сегодняшнего инцидента по дороге делегации во Дворец?

– - Вы про внезапное недомогание этого помощника?
– - удивился посол.
– Ну... с кем не бывает. Местная пища требует осторожности. И потом, арабы сразу заверили меня, что пострадавшему будет оказана квалифицированная помощь.

– - Пища тут ни при чем, Иван Сергеевич, -- торжественно произнес Коперник.
– - Дело куда серьезнее тривиального пищевого отравления.

– - Ну я так сразу и подумал!
– - всплеснул руками посол.
– - Сразу, как узнал, понял, что здесь не обошлось без ваших шпионских штучек. Вы не находите странным, уважаемый Леонид Викторович, или как вас там, что ваша контора проводит в Ираке какую-то операцию, а я, посол, об этом узнаю в последнюю очередь? Лишь тогда, когда она, если я вас правильно понял, уже сорвалась.

– - Правильно, правильно, -- устало подтвердил Коперник.
– - Вы простите меня, Иван Сергеевич, за прямоту, но я выполняю директивы своего начальства, а среди них не было указаний информировать посольство. Но сейчас не об этом. Необходимо найти этого Пастухова. Потеребите арабов. Потребуйте встречи с ним.

– - Ну, знаете ли!
– - задохнулся посол.
– - Вот сейчас все брошу и побегу лично...

– - Ну зачем же лично, -- улыбнулся Коперник.
– - Пошлите кого-нибудь.

Ивану Сергеевичу вдруг захотелось послать этого наглеца не к больному Пастухову, а гораздо дальше. Но он сдержался.

– - Это все?
– - сухо спросил он.

– - Все. И это очень важно. Не откладывайте. Если не хотите потом отправлять в Россию цинковый ящик...

На этой зловещей ноте Коперник встал и поспешил откланяться, оставляя посла в полнейшей растерянности. Перспектива получить труп шпиона совсем не радовала Ивана Сергеевича. Хватит с него и ожидаемой с минуты на минуту бомбардировки.

3

Что было с ним после того, как он на носилках оказался в машине "скорой помощи", Пастух не помнил. К этому моменту дикая боль буквально раздирала его живот, как будто там разорвалась граната с перцем. Все плыло перед глазами, и уже на грани сознания Сергей подумал, что это конец. Страха не было. Почему-то вспомнился священник из кафедрального собора в Эчмиадзине и погибший Трубач. А потом его накрыла мягкая обволакивающая мгла...