– Драка была приличная, но дело того стоило, – сказал один. – Шкуры у них, конечно, жесткие, зато внутри, бьюсь об заклад, вкусный сладкий сок.

– Вот еще немножко подвянут, – мечтательно протянул второй.

– Главное – не передержать, – вставил третий. – Не такие уж они жирные. Верно, не слишком хорошо их кормили.

– Убить, и все дела, – заявил четвертый. – Прямо сейчас, и пусть себе висят, дохленькие.

– Да они и так дохлые, – отозвался первый паук.

– Да? Я своими глазами видел, как один трепыхался. Очухался, видать, ну и задергался. Гляди!

Жирный паук побежал по нити, тянувшейся к толстому суку, с которого свисала дюжина мешков. Бильбо ужаснулся – он только теперь заметил, что из мешков торчат ноги, концы бород, носы и гномьи колпаки.

Паук подошел к самому большому мешку («Наверняка это бедный старый Бомбур», – подумал хоббит) и щелкнул по торчавшему из горловины носу. Раздался приглушенный вопль, мешок зашевелился и ловко пихнул паука. Зашипев, как проколотый мяч, разъяренный паук свалился с ветки и повис на своей нити. Бомбур был жив!

Остальные пауки загоготали.

– Ты был прав, приятель! Гляди-ка, а мясцо-то пинается!

– Я ему попинаюсь! – прошипел разгневанный паук, забираясь обратно на ветку.

Бильбо понял – нужно что-то срочно предпринять. Но вот что? Нападать с мечом на такую ораву было глупо, стрелять не из чего; оглядевшись, он заметил в русле пересохшего ручья россыпь камней. Бильбо с мальчишеских лет славился среди хоббитов своей меткостью; белки, кролики и птицы, едва завидев его, разбегались и разлетались в разные стороны. Да и войдя в возраст, он не забросил детскую забаву – кидал дротики, стрелял из лука, играл в кегли, словом, наращивал глаз. У него многое получалось – он умел не только выпускать кольца дыма, загадывать загадки и вкусно готовить; я все собираюсь рассказать о нем поподробнее, да как-то недосуг. Короче говоря, Бильбо подобрал гладкий камешек точно по руке и, когда паук добрался до Бомбура, метнул изо всех сил. Камень угодил пауку промеж глаз. Тварь рухнула наземь и замерла в неподвижности.

Следующий камень со свистом рассек паутину и насмерть поразил сидевшего в ее центре паука. Прочие твари забеспокоились и на время забыли о гномах. Они не могли видеть Бильбо, но быстро определили, откуда летят камни, и начали окружать хоббита, выпуская свои клейкие нити. Бильбо поспешно сменил укрытие. Он задумал увести разъяренных пауков как можно дальше от гномов. Около пятидесяти тварей собралось у того дерева, за которым он прятался раньше. Бильбо забросал их камнями, а потом, пританцовывая, запел – чтобы сильнее разозлить пауков и чтобы дать гномам знать о себе. Пел он вот что:

Конечно, песенка получилась неказистой, но не судите слишком строго – ведь Бильбо сочинил ее сам, да еще в такой обстановке! Как бы то ни было, своего он добился. Пауки бросились за ним. Одни соскользнули на землю, другие перепрыгивали с дерева на дерево, выпуская все новые нити. Они клюнули на приманку гораздо быстрее, чем того ожидал хоббит, потому что пришли в дикую ярость. Кому это понравится, когда в тебя кидаются камнями, потешаются над тобой и называют «дурачиной»?

Бильбо метнулся в сторону, однако пауки разбежались по всей поляне и принялись заплетать паутиной проходы между стволами деревьев. Должно быть, они рассчитывали заманить невидимого врага в сети. И тут Бильбо, набравшись храбрости – или дерзости? – запел новую песенку:

Обернувшись, он увидел, что пауки заплели и последний свободный проход. По счастью, паутина была хлипкой – всего лишь две или три толстые нити. Хоббит легко перерубил их мечом и убежал с поляны, продолжая распевать свою песенку.

Меч пауки заметили, хотя и вряд ли поняли, что это такое. Целая свора ринулась вслед за хоббитом по земле и по деревьям: волосатые лапы так и мелькали, челюсти клацали, глаза сверкали от ярости. А хоббит, ускользнув от погони, тихонько вернулся обратно, предоставив паукам разыскивать его по всему Лихолесью.

Времени у него было в обрез – пока пауки не разобрались, что к чему, и не возвратились в свое логово. Но он твердо решил, что должен освободить гномов. Труднее всего оказалось взобраться на то дерево, на котором висели мешки. Вряд ли у Бильбо это получилось бы, когда б не паучья нить, толстая и прочная; по ней он и вскарабкался, содрав себе кожу на ладонях. На дереве его встретил старый и злобный толстопузый паук, которого оставили стеречь пленников. Это гнусное существо ощупывало гномов, проверяя, кто из них сочнее, – видимо, оно хотело попировать на воле в отсутствие остальных. Прежде чем сторож успел что-либо сообразить, господин Торбинс нанес удар, и паук бездыханным рухнул наземь. Теперь следовало прикинуть, как вытащить гномов из мешков. Если перерубить веревки, несчастные гномы попросту попадают на землю, до которой совсем не близко. Бильбо прополз по ветке – мешки с гномами внутри закачались, точно спелые плоды – и осторожно подобрался к первому мешку.