– Нет,– сказала Катя.– Пусть уходит.

Правую руку эльф держал в кармане. Боится он или нет, но он очень опасен. Опаснее всех троллей в округе.

Ничего, Карлссон поправится – и разберется с ним.

Ротгар сел в такси.

– В аэропорт поехал,– сказал Скаллигрим.– Мои агенты сообщат, куда он летит. Если он, конечно, долетит. Ваши летающие корабли только и делают, что падают.

Он произнес это с таким искренним убеждением, что Катя не стала спорить. Встала, махнула рукой – рядом тут же остановилось такси.

– Да тут пешком – нечего идти,– проворчал Скаллигрим.

– Поехали, поехали. Что-то мне неспокойно. Опасаюсь, как бы твои сородичи Карину не слопали.

– Место сида – в желудке тролля,– высказал традиционную точку зрения Скаллигрим, но в такси сел. Полагал, что приобщаться к человеческой цивилизации полезно.

«Эдак он годиков через сто и на самолетах летать начнет»,– подумала Катя.

– «Васа»,– сказала она таксисту, удобно устраиваясь на пассажирском сиденье «сааба».

Красивый город – Стокгольм. Особенно если в этом городе тебя никто не собирается съесть.

Старпом Эрик уступил Лейке свою квартиру. Квартирка по шведским меркам была – так себе. Одна спальня, одна гостиная. Это потому что старпом был не женат. Когда он женится, государство выделит ему что-нибудь получше. Так он сообщил Лейке. Лейка шведу нравилась, но старпом немного робел. Даже дотронуться до нее боялся, не то что со шведской простотой подкатиться с нескромным предложением. Робел, в общем. Учитывая рост Эрика (метр девяносто четыре) и его мускулы водолаза, выглядело это забавно. Но старпома тоже можно понять. Ему представили Лейку как дочь нефтяного магната. А тут еще русская мафия…

Лейка в душе потешалась, но виду не подавала. Зато выставила Эрика из квартиры. Она решила, что держать больного Карлссона в трюме «Васы» нельзя. Грязища, химией какой-то воняет. Днем – шумно, ночью крысы шастают.

Скаллигрим к крысам относился положительно. В смысле, ел. Но спорить с Лейкой не стал. Будучи «невестой» Карлссона, Лейка, по тролльским обычаям, имела на него весьма серьезные права.

В общем, перевезли Карлссона к Эрику. Туда же, естественно, «переехал» и Хищник. И Карина, которая до поры до времени пребывала в статусе Хищникова «пищевого резерва».

Еще здесь околачивался маленький Нильс – как же без него. И – Дима, которому пользоваться гостеприимством Кати было как-то неудобно, а от «гостеприимства» троллей – тошнило.

Так что, когда сюда заявились еще и Катя со Скаллигримом, и все присутствующие собрались в спальне вокруг лежащего на просторной кровати Карлссона, в комнате стало совсем тесно.

– Ему не становится лучше,– произнес Скаллигрим, внимательно осмотрев своего родича.

– Но ты сам вчера сказал, что он обязательно выздоровеет! – воскликнула Лейка.

– Тело – выздоровеет,– уточнил Скаллигрим.– Не разум.

Из всех присутствующих Скаллигрим был наиболее компетентен в сфере тролльской медицины и психиатрии, потому спорить с ним никто не решился.

– Ни один огр не способен вынести такое,– сказала Карина.– Он сошел с ума. Загляни ему в глаза. У него в глазах – смерть.

– Ты даже не представляешь, сид, на что способен настоящий тролль,– проворчал Скаллигрим. Но – без особой уверенности.

– Я же рассказывала вам, чего добивался Ротгар. А Ротгар – настоящий Туат'ха'Данаанн, высший ши. Он всегда добивается желаемого.

– Сволочь он настоящая…– пробормотал Дима, покосившись на Катю.

– Это возможно? – спросила Катя у Скаллигрима.

– Да,– буркнул большой тролль.– Мне даже представить страшно, что он испытывал, когда его утопили в железном яйце.

– Может, и лучше, что он – без сознания,– проговорила Карина.– Мне вот тоже страшно представить, на что способен обезумевший Охотник.– Она поежилась.

– Папа, можно я откушу кусочек этого сида? – подал голос Нильс.

– Нельзя,– отрезал Скаллигрим.– Это сид Хищника.