Шрифт:
– Фу! Как эта лампа керосином воняет.
– Это не лампа, - сказал дядя Федор, берясь за ложку.
– Это ваши дети.
Пришлось идти на ручей, отмываться.
– Ты понял?
– спросил меня Алешка, когда мы мыли руки.
– Этот Ложкин нам сонные яблоки подсунул. Помнишь, как в «Спящей красавице»?
– В «Мертвой царевне», - поправил я.
– А при чем здесь яблоки?
– Опять у него дикие выводы.
– У него там лаборатория, так? Он там изготавливает всякие препараты, так? Испытывает их на жене, на корове, так? И, наверное, прививки деревьям делает. Помнишь, мы яблок наелись и все спать повалились, до самого утра без просыпа?
Наконец-то что-то прояснилось. Но Алешка ошибся.
– Молоко!
– Меня просто осенило.
– Дядя Федор на бессонницу жаловался. А он молока в тот вечер не пил!
– Теперь, - не смутился мой младший братец, - я все-все про них знаю!
– Про кого?
– Мы уже подходили к столу, и я спросил об этом шепотом.
– Про бандитов!
Глава XI
ПОУЧИТЕЛЬНАЯ ИСТОРИЯ
Вторая половина дня прошла довольно скучно. Нам пришлось помыть на ручье посуду (и мама потом долго ее обнюхивала - не пахнет ли она керосином), прибраться в палатке и целых полчаса подавать дяде Федору ключи под машину. Мне даже кажется, что под машиной его самое любимое место в жизни.
Дядя Федор лежал там в комфорте и не столько работал, сколько болтал.
– Саныч!
– говорил он, кряхтя и позвякивая ключами.
– А на шоссейке-то - паника! Посты усиленные, проверки. Водилы боятся, что их тоже ограбют. А надысь вижу - идут по трассе два фургончика, а их гаишный «жигуленок» сопровождает. Во как!
– «ДПС-16»?
– спросил Алешка, заглядывая под машину.
– Чего шишнацать?
– переспросил дядя Федор.
– «Жигуленок»!
– Откель мне знать? Что я их, считал, что ли? Может, и шишнацать. Обыкновенный, с надписями. За рулем - инспектор.
– Чашкин?
– опять сунулся под машину Алешка.
– Плошкин!
– рассердился дядя Федор.
– Он мне документ не предъявлял. Давай лучше ключ на двенадцать. Прямо не малец, а вопросник какой-то. «Что, где, когда?»
Папа в разговоре участвовал молча. Слушал и поглядывал на Алешку. А потом взял его за плечо и спросил:
– А при чем здесь Чашкин? Это кто такой?
– Так просто, - невинно хлопая глазами, ответил Алешка.
– Это гаишник. Мы его сперва на дороге, а потом в Пеньках видели. Он к доктору заходил.
– Зачем?
– строго спросил папа.
– А мы знаем?
– Алешкины глаза стали круглыми.
– Какие-то деньги ему приносил. Какое-то лекарство просил. У него хронический насморк.
– Откуда такие подробности?
– спросил папа.
– Подслушивали? Под окошком сидели?
Интересно, а у папочки откуда такие подробности?
– Значит, Чашкин, говоришь?
– спросил он Алешку.
– Не перепутал?
– И взялся за телефон, своему Семенову звонить. Несмотря на отпуск.
О чем он его спрашивал, мы не услышали: папа предусмотрительно отошел от машины и разговаривал на открытом месте. Скрытно не подслушаешь.
Тут из-под машины вылез наш главный механик, вытер руки, поскреб затылок и торжественно объявил:
– Все, попутчики, ремонт закончен. В срок и качественно. Ща испытания проведем.
Он сел за руль и запустил двигатель. Машина заработала хорошо - ровно и устойчиво. Дядя Федор прогрел мотор и, высунувшись в окошко, заорал:
– От винта! Даю первую скорость. Вперед!
Но машина почему-то пронеслась задним ходом и едва не врезалась в дерево. Потом медленно поехала вперед и остановилась. Дядя Федор вышел и смущенно сказал, скребя затылок:
– Однако, малость перепутал.
Алешкины опасения оправдались: дядя Федор что-то неправильно собрал. Задом наперед. И теперь наш «фордик» имел четыре скорости назад, а вперед только одну - бывшую заднюю, неторопливую.
– Вообще-то, - все еще смущенно предложил дядя Федор, - можно и так ехать. Не спеша. Зато задним ходом можно быстро… Если нужно.
– Я задом наперед не поеду, - поспешила мама.
– Очень надо!
– Я - тоже, - сказал папа.
– А нам все равно, - сказал Алешка.
– И чего теперь делать?
– Делов-то, - снова расхрабрился дядя Федор.
– Разобрать да собрать. Саныч, поможешь?
Папа кивнул, а мы кивать не стали. Еще неизвестно, от кого вреда больше. И пользы меньше.
Лешка толкнул меня локтем в бок и шепнул:
– Вот здорово! А я уж испугался, что мы отсюда уедем и не успеем ничего расследовать.
А я-то как раз на это и надеялся…
После ужина быстро наступила ночь. Наползли на все небо тучи, скрыли звезды; вдали засверкали молнии и негромко иногда рокотал гром.