Но у Алешки на этот вопрос ответ был давно продуман.

– А бабушка точно не помнит, где она клад закопала. Помнит только, что от валуна к валуну. Сколько-то вправо, сколько-то влево. Сколько север, а сколько на юг.

– Вообще – верная мысль. Зигзагом будем копать. Не уйдут от нас алмазы. – Горшков натянул одёяло на уши и сказал вместо «спокойной ночи»:

– А службу чтоб безупречно справляли. Дисциплина чтоб была! Иначе не видать нам никаких алмазов. Так на кухне и просидим.

Да, не зря мама говорит, что Алешка великий организатор. А папа говорит, что он еще и великий психолог. А я скажу: великий хитрец. Мало того, что ему зачем-то траншею выроют, так ёще и замаскируют. А может, в этой траншее целый чемодан алмазов найдут. Я бы этому не удивился,

На следующий день Алешка немного свободнее вздохнул, По крайней мере освободился от, траншеей и, так или иначе, призвал отделение к порядку и дисциплине. Впрочем, кроме него, никто об этом не догадывался.

Строевой подготовкой Алешка уже не занимался. Старшина Баранкин его от маршировок освободил.

– Ты и так лучше всех шаг рубишь. У тебя поучиться можно и старым служакам.

Поэтому Алешка мог некоторое время посвятить наблюдению за дядей Гиви, который почему-то начал вызывать у него всё больше подозрений. Но делать это, конечно, надо незаметно. И Алешка отцепил Сачка и стал с ним заниматься на плацу. Поглядывая на палатку.

Сачок работал старательно, с удовольствием. Ему нравилось слушать Алешку. А вот дядя Гиви доставлял неудобства своим все более подозрительным поведением. То он вдруг закрывал палатку и отправлялся «погулять, да?». Гулял он вроде невинно, но Алешка сразу обратил внимание, что черные глаза Дяди Гиви под мохнатыми бровями так и шастают по сторонам – все замечают. Особенно в той стороне, где находились оружейные склады,

То он вдруг снова начинал торговать и зазывал к себе солдат. Алешка в таком случае сразу же сажал Сачка и тоже влезал в палатку – послушать,

Разговоры там были самые обычные, но не для Алешки. Потому что он заранее настроился услышать что-нибудь не очень существенное, но достаточно важное. На его взгляд, конечно.

Дядя Гиви был радушен, словно принимал гостей в своем доме. Все время шутил и громче всех хохотал над собственны шутками.

– А ты, сержант, что такой сонный, а? Что, дорогой, не выспался, да? Всю ночь на посту стоял спал? Я не люблю спать стоя – у меня ноги от этого устают. – Дядя Гиви захохотал. – И подбородок утром болит.

– Это почему, дядя Гиви?

– А голова все время на грудь падает. Вот так. – И дядя Гиви здорово показал, как сначала медленно клонится его сонная голова, а потом обрушивается вниз, будто у него подломилась шея, и бьется подбородком в грудь.

Получилось так здорово и похоже, что все расхохотались. А дядя Гиви – раньше и громче всех.

– Не спи на посту, солдат! Враг не дремлет. Ты, наверное, у склада стоял, да? Патроны у тебя не украли, нет? Какой молодец! Вот возьми халвы. Такой халвы даже в Кулебаках нет.

– В Кулебаках все есть!– возмутился Семечкин.

– Только самих Кулебяк нету, – подначил его Горшков.

– Не обижайся, дорогой, – успокоил Семечкина дядя Гиви. – Лучше скажи, когда в город поедешь, меня с собой возьмешь, да?

– Нельзя, дяди Гиви. Посторонних гражданских лиц по уставу нельзя на борт брать.

– Какой я посторонний? Посмотри на меня, а? Высокий такой, красивый. Возьми еще халвы.

Все смеялись, охотно поддерживали разговор. И никто, кроме Алешки, не догадывался, что этот разговор не такой уж невинный, а имеет свой тайный смысл.

Ну зачем знать постороннему человеку, кто и где стоял на посту? Кто и когда поедет в город?

Подозрительно. Даже опасно. Алешка чувствовал, что назревают события.

И самое подозрительное – у дяди Гиви появились какие-то дела с водителем фургона «Хлеб». Они частенько оказывались вместе, о чем-то говорили, и, как правило, при этом рядом с ними никого не было.

С одной стороны, это можно объяснить просто: водитель (кажется, Гена его имя) доставлял в часть продукты по заказу Гиви. А с другой – эта машина вполне могла быть использована для вывоза оружия. Что стоит спрятать его в кузове и заставить коробками с макаронами. Которые так любит старшина Баранкин.

И, кажется, не случайно фургончик «Хлеб» все чаще появляется в расположении полка и останавливается все время в разных местах.

И, кажется, не случайно сегодня водитель оставил свой фургон в части, а сам ушел в город. А Горшков вдруг ни с того ни с сего назначил в ночное дежурство на кухню тетю Мотю и… самого себя. Небывалый случай.

Алешку очень беспокоила предстоящая ночь. Если уж бандиты задумали провести этой ночью разведку, значит, очень скоро они перейдут к серьезным действиям. И помешать им мог только мой брат.