– Переведи, что я и сам хорошо знаю, как воюют мои казаки. Пусть больше не отвлекается на это. Спроси-ка лучше, куда нацелен их полк, какую имеют задачу?

Переводчик перевел:

– Полк предназначался для действий за Майкопом. Майкоп, Туапсе. Но вступил в бой ранее намеченного срока из-за больших потерь в пехотных дивизиях.

– Вот это уже интересно... А местность лейтенант за Майкопом знает?

Ответ буквально поразил. Лейтенант знал все горные дороги, тропы...

– Уж не бывал ли он раньше на Кавказе?

– Бывал... В группе немецких альпинистов...

– Вон как! Значит, заранее готовились, присматривались...

Приказав увести пленного, Шарабурко обратился теперь к нам:

– Я в вашем распоряжении, товарищи корреспонденты...

Я. С. Шарабурко уже довольно пожилой человек. В годы гражданской войны служил в коннице Буденного. Сейчас, по характеристике комкора, он один из его самых опытных и инициативных комдивов.

Проговорили мы с Шарабурко часа три, не меньше. Исписали по целому блокноту. А он все называл и называл лучших людей дивизии.

По самым скромным подсчетам, чтобы встретиться и поговорить с каждым из записанных, нам понадобилось бы, пожалуй, задержаться у него не менее чем на неделю. Я прямо так и сказал генералу.

– Но откуда же мне знать, каким временем вы располагаете?
– смутился комдив. И тут же уже решительно заявил: - И все-таки я вас не отпущу, пока вы не поговорите с казаком Андреем Егоровичем Нечитайло. Герой! Только в одном бою зарубил пятнадцать гитлеровцев! Вчера ему вручен орден Красного Знамени. Надо бы еще поговорить и с Павлом Гавриловичем Каменевым, который...

Генерала прервал телефон.

– Первый слушает, - сказал он в трубку.- Кто-кто? Капитан Чекурда? Вы-то мне и нужны. Все готово к спектаклю?.. А где Ковтун? Мигом оба ко мне! Поглядим, как роли выучили.- Положил трубку, рассмеялся: - Вот на каком языке приходится разговаривать! Но вы-то, надеюсь, поняли, о каком спектакле речь?.. Вот-вот, о подготовке к атаке, верно...

Адъютант доложил, что Чекурда и Ковтун уже прибыли. В комнату и в самом деле тут же вошли два богатыря - иначе этих высоких и широкоплечих командиров с буденновскими усами не назовешь. Знакомый уже нам капитан Чекурда скуластый, с черным казацким чубом. Ковтун постарше, у него суровое лицо и совершенно седая голова.

Между Шарабурко и прибывшими начался профессиональный военный разговор. Из него и мы вскоре поняли замысел предстоящего боя. Он прост. В полночь подразделения правофлангового полка дивизии имитируют на своем участке ложную атаку, привлекают к себе внимание противника. Спешенный же эскадрон Ковтуна тем временем преодолевает пристрелянную фашистами пред-речную полосу и вплавь форсирует Ею. Дивизион Чекурды выдвигается на прямую наводку, в готовности поддержать ковтуновцев. Главный расчет - на внезапность и быстроту действий. И еще - на ночную темноту. Под ее прикрытием легче подойти к намеченному для взятия хутору.

– Много ли на хуторе гитлеровцев?
– не удержавшись, спросил я.

– А это не имеет значения, - почему-то зло отвечает Ковтун.
– Все равно перебьем всех до единого!

– Как это не имеет значения?
– возражает ему комдив.
– Если бы там был полк или около того, мы туда один твой эскадрон не послали бы. Всей дивизией ударили бы. Но, по данным разведки, на хуторе сто - сто двадцать солдат и офицеров противника, два бронетранспортера, две минометные батареи...
– И уже снова обращаясь к обоим командирам: - Значит, так, товарищи. Ковтуну ни при каких обстоятельствах не задерживаться на хуторе до рассвета... Чекурде в случае необходимости не жалеть снарядов и как можно скорее подавить все огневые средства противника. Ясно? Приступайте к выполнению задачи!

Когда Ковтун и Чекурда вышли, Шарабурко закурил. И сказал, поясняя, видимо, резкость эскадронного:

– Петр Алекстандрович Ковтун - геройский командир. И человек душевный. Но... На днях он получил трагическую весть из родной станицы: фашисты расстреляли его жену и младшую дочь...

Помолчал. И, взглянув на часы, заторопился:

– Прошу извинить, мне пора.

Мы тоже встали, надеясь, что генерал пригласит нас с собой. Но он сказал:

– Вам придется следить за боем от начальника штаба дивизии. И прошу не возражать!

Ничего не поделаешь, надо перебираться в блиндаж начальника штаба. Комдива, чувствовалось, не переспоришь.

* * *

Бой за хутор продолжался часа два, не больше. Все, или во всяком случае почти все, прошло так, как и было запланировано. Казаки Ковтуна вырезали кинжалами на хуторе весь вражеский гарнизон - сто четырнадцать гитлеровцев. Взорвали оба бронетранспортера, захватили минометы. Дивизион же Чекурды уничтожил колонну, брошенную было противником на помощь атакованным, - два танка, четыре бронетранспортера, два орудия и до полусотни солдат и офицеров.