– А она?
– еле слышно вымолвил граф.

– А ей уж не оправдаться. Именем народа, и так далее... Сейчас в твоем присутствии побеседуем со свидетелями.

– Девушку - под топор?
– не унимался Иво оф Дундаг.

– Какая разница? У нас мужчины и женщины равноправны, - пожал плечами судья.
– Почему это мужчине, например, тебе можно отрубить голову, а девушке нельзя?

– Ты хочешь сказать, судья Эрик, что этот цыпленок заморенный, которого мне толком осмотреть не позволили, и была принцесса?
– спросил лекарь.

– Принцесса, будь она неладна!
– судья опять кипятиться начал.
– Я вот чем глубже в это дело вникаю, тем меньше понимаю, как тебя из него вытащить, старый ты осел! Ну, скажи, что означает этот перстень?

Жилло шею вытянул - тошно! Судья тот загадочный перстенек на стол брякнул!

– Старинная и редкая работа, - охотно ответил лекарь.
– Теперь таких не делают. Недаром его у меня ювелир Гай Балод стянуть собирался.

– Ну что ты несешь!
– даже скривился судья.
– Вот передо мной лежат показания ювелира. Там ясно сказано - он увидел перстень у тебя в кабинете как раз в тот вечер, когда к тебе приехал этот Иво из Дундага. И он, ювелир, хотел взять перстень и сдать его, как положено, в хранилища Равноправной Думы, а слуга Иво из Дундага у него перстень отнял. Кстати, хотелось бы знать, куда этот слуга подевался. А, братцы?

– В последний раз я его тогда ночью видел, - сказал граф.
– Он мне помочь пытался.

– Я тоже, - добавил лекарь.

– А он, между прочим, потом у ювелира побывал и угадайте, кем представился? Офицером тайной службы! Как будто равноправному обществу нужна тайная служба!
– судья и полицейские негромко, но даже как-то сердечно рассмеялись.
– Хорошо, что у ювелира хватило ума за ним следом пойти и стражу вызвать. Так вот, ювелир увидел у тебя, Арно, этот перстень именно в тот вечер и предположил, что тебе его привез Иво из Дундага.

– А приведите вы его сюда, врунишку поганого, - задушевным и ласковым голоском попросил лекарь.
– Пусть при мне это повторит. Перстень я получил в уплату за свои лекарские услуги несколько лет назад, и Балод прекрасно это знает. Он уже давно на перстенек покушается!

– И от кого же ты его получил?
– спросил полицейский офицер.

– От старушки одной.

– Что за старушка такая? Надо бы, наверно, и ее свидетельницей пригласить?
– полюбопытствовал судья.
– Где проживает, чем занимается.

– Проживает на лесном хуторе, - подумав, ответил лекарь.
– Ягоды собирает, грибы, огородничает. Могу нарисовать карту, а то словами не объяснить, где этот хутор расположен.

– Значит, старушка убогая, которая грибы с ягодами собирает, королевским перстнем расплачивается?
– брякнул полицейский.

Жилло так и ахнул. То, что на камне изнутри королевский герб выложен - он знал, но что перстень самому королю принадлежал? В жуткий узелок завязались все события, однако...

– Ну, что за чушь!
– немедленно опроверг судья.
– На нем только герб королевский. А кому эта штучка принадлежала, сейчас сказать нельзя. Ясно одно - тебя, Арно, в заговор втянули. Сейчас послушаем, что вот эти братцы скажут, которых принцесса подкупила!

И на клетку показал. Жилло в очередной раз съежился. Да, вовремя они с графом на красавиц полюбоваться прибыли! Трудно было более удачный вечерок выбрать!

Во всей этой истории было одно утешение - капитан просил найти человека, который хоть что-то о золотом цветке мог бы рассказать, Жилло и нашел. Да только человек этот - юная принцесса, и жить ей осталось всего-ничего...

Вздохнул Жилло горестно и - взгляд на себе почувствовал. Поднял голову - все мимо таращатся, на свидетеля Эдвина Инкена, он что-то про веревочную лестницу плетет. А взгляд уткнулся в лицо графскому слуге и словно требует - ну, найди же меня, ответь!

На стене, за столом, висели канделябры огромные, и в каждом между двух несущих свечи ветвей было зеркало вделано. Одно вроде обычное, а в другом блеск нестерпимый объявился - не отражение свечи, а именно золотой, раскаленный блеск. Притянул он к себе взгляд Жилло почище магнита.

И хотя смотреть было нестерпимо, все равно что на солнце, уставился Жилло в зеркало. Там, в глубине, два глаза ему почудились. Но не огненных. Два внимательных и веселых глаза. Понял Жилло, что или бредит с перепугу, или сейчас тут чудеса начнутся.

Выплеснулось из зеркала живое золото и мгновенно внутрь ушло. А на столе перед судьей и полицейскими офицерами - длинная, густая, сверкающая прядь вьющихся волос! И от свечек по ней золотые блики бегают.

Секунда - и пусто стало за столом. В почтенном старце Эрике такая прыть проснулась - одним прыжком у клетки оказался и спиной о прутья треснулся. Офицеры полицейские почему-то ближе к дверям отскочили.

– Это еще откуда?!
– заорал судья, тыча издали пальцем в сторону клетки.
– Кто бросил? Кто прятал? Всех обыскать!