– Ну так это которая у Верки Шелеховой квартиру сняла!
– сообразила пятая по счету старушка.
– Заходи, езжай лифтом до седьмого этажа, как выйдешь, первая дверь налево.

– А сама Верка куда подевалась?
– спросила ее ровесница.
– То-то смотрю, нет ее и нет.

– А Верка к сыну съехала. Сказала - там пока поживет.

Дикий, не имевший большого опыта обращения с букетами, чуть не упустил несколько торчавших цветков и неловко запихивал их обратно. Поэтому невольно прислушался.

– И что же это она телефончика тебе не оставила? Как кофе пить - так всегда к тебе бегала, а тут и телефончика не дала?
– ровесница, видать, была та еще язва.

– Так это...
– старушка задумалась.
– Так это же квартирантка сказала! Мы у мусоропровода встретились, я спросила, она сказала...

* * *

Отродясь Дикий так не волновался, как перед дверью, собираясь нажать на кнопку звонка. Зажав букет под мышкой, обеими руками огладил волосы. Прокашлялся. Резко вдохнул и выдохнул. Взял букет торжественным образом. Ну, благословясь...

– Кто там?
– спросил звучный голос.

– Добрый день!
– громко сказал Дикий.
– Я к вам по важному делу. Меня уполномочили сделать вам деловое предложение.

И приосанился, зная, что его изучают в дверной глазок.

– Деловых предложений не принимаю!
– развеселился голос.
– Что-нибудь попроще есть?

– Впустите, пожалуйста. У меня действительно серьезное предложение.

– Я вас впущу - а вы меня утюгом по лбу?
– ехидно поинтересовалась певица.

– Каким утюгом?..

– А он у вас в букете спрятан.

Дикий понял, что нельзя держать букет перед собой как оружие.

– Хотите, я его выброшу?
– предложил он.
– Прямо сейчас?

– Конечно, хочу!
– обрадовалась незримая певица.
– А куда?

Дикий огляделся. Он прибыл на лестничную площадку лифтом, дверь которого была между этажами, как раз напротив люка мусоропровода. И там же он заметил окно. По летнему времени оно было открыто.

– Вам оттуда мусоропровод видно?
– спросил Дикий.

– Нет, конечно, а вы хотите выкинуть свой утюг в мусоропровод?

– В окно. Ну, вы тогда цепочку накиньте и дверь приоткройте.

– А почему в окно?

Этого Дикий сразу объяснить не смог. Правда была такова, что ему стало жалко цветов. Цветам не место среди картофельной шелухи. Но говорить об этом было бы смешно.

Дикий молча спустился, размахнулся и отправил свой букет в свободный полет, еще и высунувшись, чтобы посмотреть, где он приземлится. А, обернувшись, увидел певицу - совсем еще девчонку. Она действительно приоткрыла дверь и наблюдала.

На ней был легкий халатик, даже не халатик, а вроде запахнутой на груди блузки, которую она придерживала обеими руками. Длинные загорелые ноги стояли красиво, как на рекламной картинке.

– Хотите, скажу, какое у вас предложение?

– Хочу, - тупо согласился Дикий. Нелепо требовать от мужчины, которому показали такие ноги, чтобы он еще и думал.

– Петь в ночном клубе. Это мне ни к чему.

– Я тоже так считаю, - малость опомнившись, согласился Дикий.
– Там для вас не деньги.

– А где для меня деньги?

– Меня прислали очень солидные люди!
– Дикий придал голосу максимальную весомость.

– Солидные - это радует. Это греет, - заметила девчонка.
– И кто же эти люди? Что они мне предлагают?

– Встретиться надо. Обговорить...

– Концерты?

– Концерты!

– Спасибо. Выступать не хочу.

– Почему?
– изумился Дикий.

– Вот это интересно! Я должна вам что-то объяснять? НЕ ХОЧУ. Других аргументов не будет.

С тем дверь и захлопнулась.

Дикий еще какое-то время жал на звонок, но безрезультатно. Он спустился к мусоропроводу, присел на подоконник и крепко задумался. Очевидно, девчонка с голосом Монсеррат Кабалье была дура дурой - к ней с цветами и с хорошим предложением, а она и разговаривать не хочет.

* * *

На лице Дикого, пришедшего к Эдику рассказать о провале, была вся мировая скорбь.

– Солидные люди, говоришь?
– Эдик осмотрел Дикого с головы до ног. Ботинки чистить нужно, хотя бы раз в полгода! И в парикмахерскую сходи смотреть на тебя тошно. Парламентер гребаный... Продюсер хренов!